В отражении бытия
Шрифт:
– Вы сейчас, о медицинском персонале?
– Давайте не будем горячиться и не к месту иронизировать, – призвал Фердинанд, откидываясь на спинку кресла по-прежнему пристально глядя в мои глаза. – Сейчас всё очень серьезно.
– Хорошо, давайте! – Я на секунду отвернулся от его проницательных серых глаз. – Хотя не припомню, когда было все не очень серьезно…
– Вам известно: кто посещал еще, кроме вас, Макса?
– Я думаю, что он и меня-то особо видеть не хотел – ни слова за визит… ноль реакции на мои скучные монологи.
– То есть… – Подбородок Фердинанда
– Возможно, слабый оттенок в одно из посещений, – хмурю лоб, вспоминая, – какой-то блеск в глазах, меньшая скованность в теле, но настолько все слабое, что бы тешить себя какими-то иллюзиями…
Вибрация звонка на телефоне Фердинанда – он не реагирует.
– У Макса были пристрастия к наркотикам? – Взгляд на монитор, затем снова в мои глаза.
– А здесь, вы видимо думаете, его «плацебо» пичкают?
– Извините, – Имитация улыбки снова трогает уголки его губ, – я конечно имею в виду, период времени до трагической автокатастрофы?
– Нет. Ни он, ни я, не имели тяги ни к чему подобному, а после отбытия наказаний – тем более, вы же знаете, как с этим строго!
– Да, да… – барабаня пальцами по кожаному подлокотнику, нехотя соглашается Фердинанд. – Давайте расскажу вкратце, что произошло с вашим другом за последние несколько недель. Внезапно у него был обнаружен «венесуэльский» вирус, который, как помните – за две недели уничтожил миллионный город. Тогда врачи были бессильны хоть как-то помочь людям. Он так же ушел, как и пришел внезапно оставив безжизненные пораженные тела вокруг очага вспышки.
Через полгода наши ученые, поработав в лабораториях над микрочастицами, обнаруженными на месте, вывели вакцину. Но, к счастью, больше подобных эпидемий не происходило. Это к справке. Неделю назад вашего друга свалила с ног непонятное заболевание; пока специалисты ставили диагноз (одни симптомы указывали на одну болезнь, другие – на совсем иную), помешала также аллергия, которой страдает ваш друг… В итоге было определено – «Венесуэла». Пока врачи перегоняли аппаратуру необходимую для лечения, так как транспортировка пациента была крайне нежелательна…
Видя мою реакцию агент спец службы, вновь наполняет стакан водой. Я выпиваю.
– …так вот, пациент находился в полной изоляции, куда доступа не было абсолютно никакого, да и надо быть безумным, чтобы идти в палату, где находится больной, пораженный такой болезнью.
– Но здесь большая часть безумны…
– Да, но не настолько, – он пожал плечами. – Сегодня ночью сработала система сигнализации в помещении, где был расположен больной, пораженный инфекцией, в частности, Макси (кажется, так вы его называете?).
– Какая осведомленность!
– Давайте без патетики, это моя работа, в конце концов! – Плотно сжав губы и выдохнув, Фердинанд продолжил. – Персонал прибыл в палату через одну-две минуты, но там было все в прежнем виде, как и должно быть…
– Если вы думаете, что это был я, то я еще в это время спал, сжимая плоть своей драгоценной…
– Дослушайте, потом будете комментировать… – Нотки раздражения послышались в голосе
–…Но следы присутствия были обнаружены при более тщательном обследовании: под кроватью был обнаружен электронный шприц Т-7, использованный, с остатком субстанции, ну и след от укола на руке пациента.
– Т-7 – это что, космические технологии?
– Нет! Обычный на данный момент шприц – даже больной с одной дееспособной рукой может его использовать по назначению: Т-7 сам находит нужный ему участок тела, удобный для инъекций, и делает укол.
– Прогресс!
– Не в этом суть, самое интересное оказалось, когда врачи взглянули на показания сверхчувствительных приборов: симптомы «Венесуэлы» которые они фиксируют отсутствовали. Анализ остатков вещества из Т-7 выдал перечень веществ – пол таблицы Менделеева, а самое главное(!) и треть в нем – запрещенных препаратов… и их концентрация, способная свалить в одну секунду всю баскетбольную ассоциацию нашей страны. Тот же список элементов обнаружен в крови пациента. И его органы вполне логично начали давать сбои. Но уже через час аппарат, работающий с Максом, очистил его кровь, как после обычной рядовой интоксикации, нормализуя полностью его состояние. Всё!
– Что ж, неплохая тема для бульварного бестселлера! – Я подымаюсь, Фердинанд не отрываясь смотрит мне в глаза. – Это действительно всё?
Сложенные перед собой на столе руки агент разжал и развел в разные стороны:
– Ну, если для вас в этом нет ничего нового и необычного, тогда – всё! – Он тоже поднялся из-за стола, – Да! Что интересно – камеры наблюдения ничего не показали в интересующий нас момент, лишь ненадолго потускнели.
– Действительно интересно, но мне нечего сказать, – выдохнул я.– Я не думаю, что Макс был как-то связан с перуанским наркокартелем, члены которого, приехали угостить своего старого друга чем-то новёшеньким… – я открываю дверь кабинета стоя к ней спиной. – Думаю, нам придется расстаться. Но если у вас появятся ко мне вопросы, вы же знаете, как меня найти…, уважаемый агент службы безопасности!
– Это всего лишь моя работа. – Фердинанд медленно кивает головой, слегка искривив губы. – И я привык, выполнять ее четко. Скоро увидимся?
– Окажете огромную честь! – Я вырываюсь из «комнаты для допросов».
«Что за хрень?», – шагаю по коридорам клиники. – «Макс решил посвятить себя научным исследованиям – прорывам в фармацевтике? В его то состоянии… это чревато не только для него самого, но и для планеты в целом, и без того уже наполовину мертвой».
Вестибюль, женщина с озабоченным лицом – врач Макса.
– Мы сообщим вам об изменении состояния вашего друга.
– О любых изменениях доктор, о любых!
– Всего хорошего.
«Что ж тут хорошего?».
Сажусь в зажатый припаркованными автомобилями «баварец», ровный гул мотора успокаивает, вливаюсь в ускоренный ритм большого города. Здание клиники остается далеко позади. Но только не освещенный больничным светом силуэт полуживого друга. Его бледное лицо до сих перед глазами.
Звонок по работе.
– Я не успеваю…
В ответ короткие гудки.