В плену красной Луны
Шрифт:
— Только не здесь, — возмутился араб. — Разве вы не видите, какая обрывистая тут дорога?
— Конечно, вижу, я же не слепая, — ответила Дезире. — Но я вся в песке, и он мне мешает.
— Лучше быть в песке, чем свалиться. Мы сможем его убрать, когда остановимся вечером на отдых. А место для отдыха мы должны найти до того, как стемнеет.
— Послушайте, мы должны укрыть автомобиль, остановитесь же.
Абдула не обращал на нее никакого внимания. Это привело Дезире в неописуемую ярость.
— Я протестую против вашего самоуправства, — закричала она. — Я
— Вам лучше прикрыть рот, — прошипел он в ответ. — Иначе не будет никакого возвращения. Слышите?
Дезире хватила ртом воздух и подавилась песком.
— Вы так ведете себя, потому что я женщина, и вы в своей глупой гордости не хотите слышать от женщины ни слова. Однако и здесь скоро станут думать по-иному. Мы, француженки, эмансипированны. Я даже не ношу корсета.
Она заметила, как Абдула презрительно скривил губы. Рассердившись, девушка замолчала. Вечером, когда они доберутся до места отдыха, она попытается еще раз прояснить ситуацию.
Они ехали по тропке, которая шла вдоль высохшего русла ручья. У подножия этой импозантной горной цепи простиралась бесконечная Сахара. Тропка не была мощеной улицей, как в Париже, но вода, периодически стекавшая в эти сухие долины, смыла все большие камни. По обе стороны поднимались скалистые массивы, внизу ощущалось горячее дыхание пустыни.
Они останавливались два раза только для того, чтобы оба шофера вылили воду в капот автомобиля. При этом поднимался пар, и раздавалось опасное шипение.
Дезире схватила канистру и вымыла лицо, шею и руки. Она решила сменить свое платье на удобные хлопчатобумажные брюки и широкую рубашку.
Абдула выполнил свое обещание и занавесил автомобиль. Теперь внутрь проникало не так много песка, но, с другой стороны, поле зрения сильно сузилось. Они могли смотреть только вперед. Абдула бормотал дикие проклятия в адрес белой женщины, которая не только была упряма и своенравна, как верблюд, но, вдобавок ко всем бедам, еще и носила мужскую одежду. Подобное мероприятие грозило непременно окончиться неудачей.
Путь шел все дальше на юг. Горы Атласа остались позади, и путешественники следовали по старой караванной дороге через узкую долину, втиснутую между западными и восточными предгорьями. В скалах были трещины, по которым зимой стекала вода. Теперь высохшую долину завалили камни и обломки скал.
Они медленно продвигались вперед. Абделазис должен был два раза ремонтировать автомобиль, когда тот натыкался на большой камень. Время от времени они видели бедуинов, продвигавшихся со своими стадами по высохшему руслу реки. Дикие козы, искавшие на откосах траву, с любопытством смотрели на них.
Они переночевали между двумя большими скалами. Абдула разбил палатку, собрал сухой хворост и разжег огонь. Самым важным действием для мужчин было приготовление чая. Дезире присела около огня и махом проглотила горячий ароматный напиток. Внезапно девушка почувствовала сильную усталость. Все ее тело болело, она была грязной, ей было нехорошо.
Дезире поднялась на одеревеневших ногах, пока Абделазис готовил
Дезире смотрела на жующих мужчин, пока они читали свои вечерние молитвы, повернувшись в сторону Мекки и совершив ритуальное омовение песком. Она не понимала, почему мусульмане не используют для этого воду. Ее и сейчас было много, и в ближайшем оазисе они снова пополнят свои запасы.
После еды Дезире хотела отдохнуть. Она взяла из автомобиля одеяла и втайне рассердилась на то, что никто из мужчин не приготовил ей постель. Их услуги действительно ограничивались тем, что вели автомобиль и готовили чай и еду. Она не знала, было это молчаливой формой протеста или они получили такой приказ от шейха. Эти двое сильно отличались от простых погонщиков верблюдов или кучеров экипажей. Возможно, прошли специальное обучение.
Предосторожности ради она вытащила из костра горящую ветку, чтобы осветить временную палатку. Ночи были неприятно холодными, хотя весь день царила палящая жара. Земля была усеяна мелкими камнями. Дезире недовольно отодвинула камни ногой. Под одним из камней появилось черное насекомое. Скорпион! Вместо того чтобы бежать, он повернулся к Дезире и угрожающе поднял свое жало. Его безобразный хвост изогнулся. Она отскочила назад с криком.
— Убирайся! Проваливай, ты, скотина!
Скорпион угрожающе качнул хвостом. В отчаянии она бросила в него факел. Вероятно, он умер героической смертью, но одновременно загорелась палатка. Девушку грубо отодвинули в сторону, крики мужчин заглушили треск пламени. Они пытались сбить огонь другими одеялами.
Но все было напрасно: сгорела не только палатка, но и ее одеяло.
Абделазис отбросил в сторону тлевшие остатки ее ночного лагеря.
— Чуть было не произошла катастрофа, — закричал на нее Абдула.
— Но послушайте, — раздраженно возразила она, — а если бы эта штука меня укусила...
— Тогда я возблагодарил бы Аллаха за его доброту, — ядовито отрезал он. — И вы даже не знаете, что могли бы натворить огнем.
— Мне жаль одеял, — ответила Дезире, — но в конце концов я была должна обороняться против скорпиона. В ближайшем оазисе мы наверняка сможем купить у бедуинов одеяла. Я, конечно же, их оплачу.
— Речь идет не об одеялах, — раздраженно воскликнул Абдула. — Горючее, на котором едут автомобили, взрывоопасно. Вы чуть было не отправили нас всех в ад.
Дезире испугалась.
— Я... я этого не знала, — пробормотала она, заикаясь. Но быстро взяла себя в руки. — Вы должны были мне это объяснить.
Абдула грозно посмотрел на нее.
— Вы же женщина.
Дезире не хватало воздуха.
— О небо, я и забыла, что нахожусь во враждебном женщинам мире.
Абдула замолчал, однако его взгляд ясно говорил, что он о ней думает. Он ногами затоптал тлевшие остатки одеял.