В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени
Шрифт:
— Ты как хочешь, а я иду спать. Поэтому…
— Что?
— Когда закончишь дела с помощником, просто захлопни за собой дверь.
— Никуда я сегодня не пойду. Устроюсь здесь, на кушетке.
Щеки Тары вспыхнули, низ живота обдало жаром. Он остается в ее доме на всю ночь… Неужели Господь устраивает ей испытание? Если так, то будет очень трудно с честью выдержать его.
— Дашь мне подушку и плед?
— Конечно. Что-нибудь еще? — спросила она, чувствуя себя полной идиоткой.
— Да нет. Мне здесь будет хорошо. —
ГЛАВА ШЕСТАЯ
В этой кровати Тара спала с тех пор, как была еще подростком. Как-то, когда ей было лет двенадцать, увидела на витрине мебельного магазина кровать под настоящим балдахином, влюбилась в нее с первого взгляда и начала откладывать деньги из своего пособия.
Мама одобрила ее решение, сочтя его весьма мудрым и практичным, хотя Тара, покупая большую кровать с пологом, просто потворствовала своим желаниям. В этой постели она могла уединяться по ночам, отгораживаясь от всего мира, могла спокойно предаваться мечтам и девичьим грезам, могла строить воздушные замки.
Это было единственное место, где она на короткое время забывала о ставшем привычным чувстве ответственности за других.
Но сегодня она беспокойно ворочалась на бледно-голубых простынях, то и дело взбивая подушки и поправляя одеяло.
В ее доме находился мужчина.
В голове девушки царила страшная неразбериха, и виной тому — Клинт Эндовер. А ведь он всего-навсего обнял ее и поцеловал, ни до чего более серьезного дело так и не дошло. Что же так разволновало Тару? Прикосновения Клинта? Его поцелуй? Или чистый мужской запах, преследовавший ее даже в спальне, щекотавший ноздри и заставлявший метаться без сна на кровати?
Она в сотый раз перевернулась на спину и уставилась в потолок, мысленно представляя себе сильное мускулистое тело, раскинувшееся на кушетке.
Кожа мгновенно покрылась испариной. Понимая, что от вспыхнувшего желания ей уже не заснуть, Тара перекатилась на бок и дотянулась до будильника.
Только половина второго!
Тара тихонько застонала. До рассвета еще далеко, а сна ни в одном глазу. Да и о каком сне может идти речь, если в голове прочно засел Клинт Эндовер — мужественный и прекрасный?
А как он там, внизу? — подумалось ей. Спит? А может, его тоже мучают сейчас мысли, и эти мысли — о ней, Таре Робертс?..
Она потрясла головой, изо всех сил стараясь успокоиться, но…
Дьявол-искуситель взял верх над ангелом-хранителем и заставил Тару откинуть одеяло и вылезти из кровати.
Проклятие! Весь дом пропитан ее ароматом — смесью ванили и легких цветочных духов, будто специально созданной для того, чтобы сводить мужчин с ума.
Клинт беспокойно заворочался на кушетке, слишком короткой для человека его роста. Впрочем, какая разница,
Две причины заставляли его бодрствовать. Во-первых, нужно было дождаться звонка Дуга с сообщением о результатах лабораторного исследования отпечатков. А во-вторых, он не хотел переполошить Тару своими криками, если его вновь посетит привычный ночной кошмар.
Мысли Клинта прервали осторожные шаги босых ног вниз по лестнице. В полной темноте Клинт прислушался.
В кухне кто-то тоненько чихнул.
Клинт широко усмехнулся, но не поднялся с кушетки.
— Что, живот подвело?
Последовало молчание, потом раздался неуверенный голос Тары:
— К-какой живот?
Протянув руку над головой, Клинт включил бра. Мягкий свет залил комнату.
— Вот уж не думал, что ты бродишь по ночам в поисках еды, — хмыкнул он.
Тара не ответила, и Клинт подумал было, что она успела снова прокрасться в свою спальню, но потом увидел склонившееся над ним девичье лицо.
— Обычно я не ем ночью, — ехидно сообщила она и опять замолчала.
Боже, как же она прекрасна! — восхитился Клинт. На лице никакой косметики, зеленые глаза широко раскрыты и сверкают ярче изумрудов, светлые локоны с медовым отливом свободно рассыпаны по плечам.
Насладившись этим зрелищем. Клинт опустил взгляд ниже — и едва сдержался, чтобы не протянуть руки и не заключить прелестницу в свои объятия. Ее белая хлопчатобумажная ночная рубашка слегка просвечивала, и сквозь мягкую ткань он увидел округлые женственные очертания тела.
— А теперь захотелось? — спросил он, тут же осознав двойной смысл собственных слов.
Слава богу, Тара не уловила скрытый подтекст.
— Да вот решила приготовить горячий шоколад, — она кивнула в сторону кухни.
Клинт причмокнул губами, внезапно ощутив голод.
— Ммм… звучит заманчиво.
— Хочешь, я и тебе сделаю чашку шоколада?
— Буду благодарен, — кивнул Клинт, думая, впрочем, о том, что шоколаду он с радостью предпочел бы поцелуй очаровательной Тары. — Тебе помочь?
— Нет, я справлюсь сама. У меня тоже все под контролем, — ответила девушка, направляясь на кухню.
— Похоже, эти слова становятся жизненным девизом, — заметил Клинт.
Она на мгновение остановилась.
— Моим или твоим, Эндовер?
— Нашим общим, — уточнил он, потом встал и пошел за ней.
— Согласна. Правда, иногда это чертовски трудно.
— Что именно? Держать все под контролем? — Разговор начал интересовать его все больше и больше.
— Боюсь, в моем детстве самоконтроль был самым большим и неизбежным злом.
Тара облокотилась спиной о плиту и принялась толочь в миске шоколад. Теперь свет обволакивал ее фигуру сверху, предоставляя Клинту возможность еще лучше видеть то, что пряталось под ночной рубашкой — узкую полоску трусиков и соблазнительные округлости полных грудей.