В погоне за тобой я переплыву все моря
Шрифт:
После перекуса и долгих разговоров активный отдых возобновился. Кто-то продолжил прыгать со скалы, кто-то устроил соревнования, а кто-то остался просто нежиться под солнцем. Ребята настолько разошлись, что и не заметили, как из их команды пропал капитан. Хотя, если говорить точнее, один человек все-таки заметил исчезновение Грея, и потому отправился по его следу.
Выйдя из-за утеса, Адам оказался рядом с тем местом, где стоял их корабль. Грей и еще компания каких-то незнакомцев стояли возле него и что-то бурно обсуждали. Когда Адам подошел ближе, незнакомцы уже закончили
Только оказавшись ближе Адам смог понять, что это было. Примерно тогда же он и понял, что здесь происходило.
— Так вот чем ты занимаешься? — Адам взглянул на ящики, крышка одного из которых была открыта. Внутри этого ящика лежало оружие. От пистолетов и пуль до мечей и ножей разных видов. — Пока все веселятся, ты занимаешься такой неблагодарной работой? Мог бы и нас позвать.
Грей усмехнулся. Он знал, что Адам последует за ним, ведь вчера своим поведением он волей не волей, но разогрел интерес этого корабельщика.
— Не хотел развеивать ваше веселье такой неприглядной картиной, — положив руку на крышку сундука, Грей аккуратно закрыл его, — но реальность жестока и все это нам пригодится. — Капитан повернулся лицом к товарищу. — Они уже загрузили пушки, порох и ядра на корабль. Пришлось потратить много, очень много, но это того стоило. Хотя я был бы рад, если бы это нам не понадобилось.
— Знаешь, — Адам сощурился, смотря в голубые, будто невинные глаза Грея, — вплоть до вчерашнего дня я расценивал тебя как возможного врага и потому был предельно осторожен, но сейчас, когда я смотрю на тебя, я понимаю, что ты все делаешь на благо команды. Может у тебя и есть скрытые мотивы, но пока наша общая цель едина, я могу положиться на тебя.
Грей пожал плечами. Не то, чтобы он не знал этого. Просто услышать это лично из чужих уст было намного приятнее, чем терзаться в сомнениях.
— Спасибо за откровенность.
— И перестань постоянно улыбаться, — строго сказал Адам. — Напрягает, знаешь ли. Выражай и другие свои эмоции.
— Например слезы?
Адам усмехнулся. Покачав головой, мужчина упер руки в бока.
— Например переживания. Мы все-таки команда.
— На самом деле, Адам, мы еще ни разу не сталкивались с по-настоящему серьезными проблемами, а потому и переживать мне не из-за чего. Я приму к сведению твои слова, спасибо за совет.
Грей развернулся, снова смотря на эти ящики. Поднять их в одиночку было бы сложновато, учитывая их вес.
— И, кстати говоря, — произнес Адам, — Кэрл ведет себя так потому, что думает примерно так же, как и я недавно. Не вини ее.
— Адам. — Грей вздохнул. Вновь обернувшись к товарищу, он положил свою руку ему на плечо. Уверенность в его глазах и долгожданная серьезность заставили Адама замолчать и начать слушать. — Я все понимаю. Мы с вами совершенно незнакомые люди. При этом мы внезапно решили назвать себя командой и отправиться в далекое путешествие, платой за которое могут стать наши жизни. Недоверие в такой ситуации нормально. Не стоит волноваться из-за того, что я могу обидеться на вас с Кэрл. Поверьте, если какие-то ваши слова или подозрения меня заденут, я скажу это сразу.
19.
Прохладный ветер бил по щекам, а серое небо погружало во мрак все живое на планете. Корабль, плывущий по этому синему, глубокому и устрашающему морю, все больше приближался к границе. Казалось бы, зачем в такую погоду отплывать от берега? Есть ли смысл рисковать? А смысл был. Правда заключалась в том, что в этом месте всегда была такая погода. Чем сильнее ты удалялся от острова Солярис, тем хуже становилась погода.
Грей со своими товарищами был настороже. Все ребята были встревожены. Мысль о долгожданном переходе через границу и непонятный страх, возникающий лишь при мысли об этом, вызывали трепет и волнение. У штурвала стоял Вильям. Смотря то на море, то на свой компас, парень регулярно проверял курс, по которому они плыли.
Рядом с Вильямом находился Эмералд. Сидел парень на полу и, удерживая в руках новый судоходный журнал, постоянно записывал что-то в него. Записи могли быть самыми разными. От погодных условий и расположения рифов, до каких-то отвлеченных заметок о состоянии команды. А нужно все это было для того, чтобы в случае необходимости можно было вернуться и повторить такое плавание.
Грей стоял на палубе, наблюдая за всем этим действием. Ухудшение погоды ему не нравилось, но с этим поделать он ничего не мог. Из-за ветра море становилось все не спокойнее. Оно раскачивало корабль из стороны в сторону, будто пытаясь угрожать.
— Капитан, — прозвучал голос Нот. Девушка стояла у борта корабля и, подзывая к себе рукой, смотрела на море.
Грей насторожился. Подойдя ближе, он задумчиво взглянул за борт, но там были видны лишь волны, что ударялись о корабль и раскачивали его.
— Нот, тебе не стоит подходить так близко к борту во время такой погоды.
Девушка подняла взгляд на Грея. Сначала в ее глазах была видна неуверенность, но затем в них появилось и волнение. В конце концов, взяв себя в руки, Нот произнесла: «Мне снился сон».
— Вещий? — Грей не улыбался. Машинально он захотел сделать это, но ни обстановка, ни взгляд Нот не позволили ему этого.
— Мне снилась русалка… — девушка отвела взгляд в сторону, смотря за борт.
— Ты веришь в русалок?
— Нет, — Нот нахмурилась и снова взглянула на Грея, ожидая увидеть в его взгляде недоверие, но она увидела лишь серьезность. — Иногда сны нужно воспринимать не в прямом значении. Например, мы можем найти человека за бортом или кто-то из девушек может упасть…
— Ты же не просто так мне это говоришь? — Грей вновь взглянул на волны. Он понял, что, если бы Нот хотела рассказать ему о сне, она бы просто подошла к нему, а не подзывала к морю.
От этого вопроса Нот побледнела. Она и раньше выглядела бледной, но не больше, чем все остальные. Наблюдая за реакцией девушки, Грей заметил, как ее рука, лежавшая на борту, вцепилась в него.
— Мне кажется, я видела человека в море.
Нот тяжело дышала. Судя по ее лицу, сказать, что она врет было сложно. Из того небольшого количества времени, что Грею удалось пробыть с этой девушкой, он понял, что Нот вряд ли стала бы врать или говорить что-то странное, потому как она очень боялась осуждения. Если она говорила это сейчас, значит, что-то действительно происходило.