В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора
Шрифт:
Парри арестовали и посадили в Тауэр. Уолсингем велел ему подробно рассказать обо всех известных заговорах против Елизаветы, и особенно требовал признаться, «не произносил ли он сам речей в присутствии любого лица, хотя бы только ради того, чтобы выведать его намерения, которые могли бы поставить его под подозрение, что он сам питает столь недобрые намерения». [877] Если Парри в самом деле был самозваным провокатором, настало время раскрыться. Однако Парри проявил нерешительность; к тому времени, когда он признался, было уже поздно. Под пыткой Парри назвал имена Томаса Моргана и кардинала ди Комо, которые убеждали его убить Елизавету, так как собирались посадить на трон Марию Стюарт.
877
TNA SP 12/177/1; TNA SP 12/177/4.
25 февраля Парри судили в Вестминстер-Холле. Он взывал к Сесилу и Дадли, утверждая, что случай его уникален: «Мое дело редкое и необычное, и, судя по всему, что я помню, простое: обычный подданный торжественно замышляет гибель своей королевы… ради облегчения участи угнетенных католиков и восстановления этой религии». [878] Кроме того, он написал Елизавете, что надеется «противу всех ожиданий на милосердное прощение». [879]
878
Barker, A True and plaine declaration of the horrible Treasons practised by William Parry, fig. Eiv.
879
BL Lansdowne MS 43, l. 117v – 118r.
880
Barker, A True and plaine declaration of the horrible Treasons practised by William Parry, fig. Eiv.
На судебном процессе Парри держался уверенно и говорил убедительно. Сесил понимал: правительству придется приложить определенные усилия для того, чтобы составить отчет о произошедшем в нужных тонах и сообщить о том, что они называли «правдой» об измене доктора Парри. В официальном отчете Парри не пощадили: его называли «злым и жалким негодяем», приводили доказательства глубины и ужаса его предполагаемой измены. [881] Какой бы ни была истинная цель Парри, его козни питали и так растущее недовольство протестантов. После его казни в стране распространяли текст особой проповеди, «Порядок благодарственной молитвы за сохранение жизни и благополучия ее величества»: «Божественное провидение многажды являло свое могущество и чудесным образом берегло и хранило ее от жестоких и предательских козней ее кровожадных врагов и смертельных врагов Евангелия, которые с варварской жестокостью пытались погасить свет истины, пролив невинную кровь ее величества. Никогда еще милосердие Твое не проявлялось так явственно, как в те несколько дней, когда изменник… давно вынашивавший злую и дьявольскую цель… часто имел случай и возможность учинить насилие над ее королевским величеством и убить ее. Однако бдительное око Твоего благословенного Провидения либо препятствовало ему внезапным расстройством его предприятия или, величием ее особы и царственного поведения, застигало его врасплох, не дав ему исполнить его кровожадный замысел…» [882]
881
TNA SP 12/177/1.
882
An order of Praier and ankes-giving, for the preseruation of the Queenes Majesties life and safetie… With a short extract of William Parries voluntarie confession, written with his own hand (London, 1585).
Священникам также велели зачитывать с кафедр признание Парри, в котором утверждалось, что папа римский наделил его полномочиями убить королеву и заранее даровал отпущение грехов за убийство. Заговор Парри, по версии официальной пропаганды, доказывал, что католические власти охотно поддерживают убийство Елизаветы как средство обеспечить возвращение Англии к католицизму. [883]
Учитывая обстановку и боясь за свою жизнь, Елизавета решила тем летом не уезжать далеко от Лондона; она избегала долгих переездов и дольше жила в своих королевских резиденциях или совершала краткие визиты в соседние графства. В июне 1585 г. сэр Томас Паллисон, лорд-мэр Лондона, был так обеспокоен многочисленными угрозами жизни королевы, что в письме Уолсингему он предложил охранять королеву лично, когда та будет переезжать в Гринвич. Как он заметил, «учитывая нынешние опасные времена, неутихающую злобу и вредные намерения папистов», он логичен и благоразумен в своих заботах о благополучии королевы. [884]
883
См.: Leo Hicks, ‘The Strange Case of Dr William Parry’, Studies (1948), 343–362. Хикс считает, что папа не одобрял заговора и на самом деле за ним стояло правительство, а его целью была дискредитация католиков и оправдание их дальнейших преследований.
884
TNA SP 12/179/26.
Следующие несколько лет Елизавета старалась избегать дворца Уайтхолл, понимая, что ее личную безопасность легче обеспечить в менее просторном и менее доступном дворце. Однако Елизавета раздраженно отказалась от предложения Дадли, чтобы придворным с католическими склонностями был запрещен доступ ко двору, а также от предложения о вооруженной охране. Она по-прежнему любила показываться народу и заявила, что скорее умрет, чем будет жить «в заточении».
Глава 37
Недопустимые вольности
«Мой добрый друг, – писал Фрэнсис Уолсингем Роберту Дадли 29 сентября 1584 г. – Вчера я получил от лорд-мэра вместе с письмом печатную книжку, в которой содержится клевета на вашу светлость, и более злобных сочинений не было с тех пор, как стоит мир». [885]
Книга была напечатана в тайной типографии в Париже или Антверпене; первоначально озаглавленная «Копия письма, сочиненного магистром искусств из Кембриджа», она почти сразу же получила другое название: «Благоденствие Лестера». Сразу же по выходе в свет книга, написанная на английском языке в Париже в 1584 г., стала сенсацией; после того как ее контрабандой ввезли в Англию, ее живо читали английские придворные. [886] Книга была составлена в форме диалога между джентльменом из Лондона, юристом-католиком и ученым из Кембриджа. Граф Лестер подвергался нападкам за то, что забрал в свои руки неограниченную власть при дворе, за оказываемое им влияние на королеву, за «настойчивые домогательства к высокопоставленной особе» и за то, что он отнимал у нее «время и средства». Кроме того, Дадли обвиняли в том, что он не дал королеве выйти замуж, поскольку «прежде других домогался ее величества». Его осуждали
885
BL Cotton MS Titus B VII, l. 10.
886
CSP Foreign, 1584–1585, 716; Peck (comp.), Leicester’s Commonwealth, 5–13.
887
Ibid., 125.
В трактате содержались зловещие утверждения, его авторы сосредоточились на отношениях Дадли с разными женщинами и его ненасытности в постели. Так, говорилось, что среди приближенных королевы не найдется и двух незамужних благородных дам, «коих он бы он не соблазнил»; [888] его обвиняли даже в том, что за возможность переспать с одной из них он заплатил 300 фунтов. В «Благоденствии Лестера» описывались крайности, до каких дошел Дадли, чтобы скрыть свои отношения с Леттис Ноллис: он прятал ее от королевы, велел «пробираться по дому тайными путями, чтобы ее величество не проведала о ней». Леттис, как утверждалось, забеременела от Дадли до того, как умер ее муж, Уолтер Деверо, и они с Дадли в ответе за «убийство». Смерть в июле их сына, лорда Денби, виделась местью свыше: «Дети прелюбодеев будут уничтожены, и дурное семя будет выкорчевано». [889] Кроме того, Дадли называли виновным в убийстве жены, Эми Робсарт, и в покушении на жизнь французского посланника Симье. [890]
888
Peck (comp.), Leicester’s Commonwealth. См. также: Frank J. Burgoyne (comp.), History of Queen Elizabeth, Amy Robsart and the Earl of Leicester (London, 1904), 49.
889
Peck (comp.), Leicester’s Commonwealth, 86.
890
Ibid., 85, 92. См.: D. C. Peck, ‘Government suppression of Elizabethan Catholic books: the case of Leicester’s Commonwealth’, Huntington Library Quarterly, xlvii (1997), 163–177.
Трактат сочинили иезуиты и широко распространяли по всей Европе, подчеркивая, насколько опасны протестанты, графы Лестер и Хантингдон, для притязаний на престол Марии Стюарт. Некоторые усмотрели в «Благоденствии Лестера» подготовку почвы для замышляемого католиками убийства королевы, которое затем можно было бы свалить на Дадли. [891]
В заключение авторы трактата предполагали, что Дадли попытается сделать наследником Елизаветы одного из многих своих незаконнорожденных детей под тем предлогом, что ребенка якобы родила королева. Граф Лестер «договорился с ее величеством», что «он может назначить любого из своих отпрысков, которых, как известно, у него много во многих местах, законным наследником престола… притворившись, будто бы он произведен на свет ее величеством» и что именно он велел включить в закон о престолонаследии «слова о естественных потомках»; «вопреки всем общепринятым обычаям и законам нашей страны… посредством чего он после смерти ее величества может суметь назначить наследником любого своего бастарда от стольких распутных женщин, которых он содержит, выдав его за потомка, произведенного на свет ее величеством от себя самого». [892]
891
P. Holmes, Resistance and Compromise: the Political Thought of the Elizabethan Catholics (Cambridge, 1982); P. Holmes, ‘The authorship of Leicester’s Commonwealt’, Journal of Ecclesiastical History, xxxiii (1982), 424–430; P. Lake, ‘From Leicester his Commonwealth to Sejanus his fall: Ben Jonson and the politics of Roman (Catholic) virtue’ // Ethan Shagan, Catholics and the ‘Protestant Nation’: Religious Politics and Identity in Early Modern England (Manchester, 2005), 128–161.
892
Ibid.
Елизавета всеми силами старалась защитить Дадли и даже издала прокламацию, в которой призывала конфисковать все экземпляры книжки: «[В] позорной, бесславной и отвратительной клевете они укоряют, обесчещивают и клевещут… на многих самых надежных и верных советников… тем самым бросая тень на ее величество, которая выбирает себе приближенных… коим недостает ни справедливости, ни чуткости, ни иных качеств на службе ее величеству и стране. Более того, авторы указанных пасквилей пользуются всеми средствами, уловками и ухищрениями, какие только способны придумать или измыслить, чтобы представить такие якобы сведения, которые впоследствии должны быть самыми опасными и пагубными как для личной безопасности ее величества, так и для безопасности государства». [893]
893
TRP, II, 506–508.
Любому, кто немедленно отдаст экземпляр крамольной книги властям, обещали амнистию; после истечения определенного срока за хранение книги полагалось тюремное заключение. [894] «Благоденствие Лестера» продолжали распространять, и в июне Елизавета вынуждена была выпустить еще одну прокламацию, в которой еще раз запрещала книгу. Она винила власти Лондона, города, «в котором главным образом и распространяются ввезенные из-за границы книги», в «великой невнимательности и небрежности» за то, что они не приложили достаточно стараний, дабы претворить в жизнь ее первое воззвание: «Тот же пасквиль и подобные ему клеветнические, позорные и дьявольские книги и клевета постоянно распространяются за границей; их держат у себя дерзнувшие ослушаться, в высшей мере оскорбляя высшую власть ее величества… а именно, среди прочих, бесславное творение, содержащее клеветнические и злобные измышления, направленные против доброго графа Лестера, одного из первых сановников и главного государственного советника, на каковые самые злобные и клеветнические измышления ее величество, по здравом размышлении, объявляет и свидетельствует о его невиновности перед всем миром».
894
Harington, A Tract on the Succession to the Crown, 44.