В сумерках веры
Шрифт:
Накинув на плечи плащ, я обернулся к дознавателю:
— Кто-нибудь ещё выжил?
— Когда мы добрались до паланкина, сестра Тонга расправилась с последними убийцами и пыталась оказать помощь Мираэль.
Упоминание этого имени заставило меня виновато отвести взгляд.
— Она умерла? — Мой голос приобрел милосердный оттенок.
Похоже, юноша совершенно точно распознал мои эмоции и сам испытывал смешанные чувства касательно произошедшего.
— Она выжила, — слова прозвучали так, будто сам Себастьян сомневался в их правдивости. — Час назад закончилась операция.
***
Воистину, Империум полон опасностей и испытаний, призванных укрепить наши тело и дух. Но далеко не все способны преодолеть их по причине собственной слабости, а те, кому это удается, зачастую не получают взамен ничего, кроме возможности прожить ещё один день. День, полный новых испытаний и боли от уже полученных ран.
Мы с Себастьяном стояли у двери, наблюдая за тем, как Афелия на коленях молится у кровати своей подопечной. В углу комнаты стоял невысокий служка, держа в руках кадильницу, распространяющую мягкий аромат благовоний.
Сестра-палатина читала «мольбу об избавлении». Простенький стих, знакомый каждому родителю Империума. Мне не требовалось подходить ближе, что услышать тихие всхлипы, изредка сотрясавшие тело женщины.
Такие отважные и праведные на поле боя, сороритас оставались женщинами в скорби. Каждое слово палатины наполняла искренняя материнская скорбь не только за случившееся, но и за грядущие потрясения.
Мираэль ещё не пришла в себя и безмятежно спала, пережив испытание тела. Но как только сознание вновь вернётся, она столкнется с новым, что ударит в самую душу.
Несмотря на короткое знакомство и вздорный характер, мне было жаль девушку. Отчасти я даже испытывал чувство вины за то, что оказался недостаточно быстрым. Однако видит Император, я старался изо всех сил. Возможно, именно поэтому огонь коснулся воительницы лишь на мгновение.
Не смея тревожить Афелию, мы с Себастьяном вознесли короткую молитву, после чего удалились. Сегодняшний день принёс сороритас достаточно боли. Они не смогут помочь, пока не оплачут своих сестёр.
***
— Из всех налётчиков арбитры взяли только одного выжившего, тела остальных поместили в морг, — докладывал дознаватель, пока мы вышагивали по серому коридору крепости Арбитрес.
С грубых необработанных стен на нас осуждающе взирали барельефы в виде черепов и золотые орлы, хищно бдящие за прохожими с выступов чёрных колонн.
— Что ты успел сделать?
— Осмотрел тела, — юноша достал из плаща инфопланшет и начал зачитывать отчёт. — Местная одежда, которую можно купить в любом городе на ярмарке. Незарегистрированное оружие, скорее всего приобретённое у местных бандитов. Из примечательного, удалось обнаружить и опознать клановые татуировки, нанесённые на внутреннюю часть подмышек.
— Кому принадлежат?
— Маршал дал доступ к базе данных, там сказано, что это «Сыновья Горя»: немногочисленная аграрная община, которая год назад выступала с протестом против крупных фермерских концернов. Позже приобрела террористический характер. В общем,
— Но почему кардинал? — Задумчиво спросил я, когда перед нами открылась очередная решётчатая дверь, ведущая к одиночным камерам.
— По имеющейся информации, это не первый раз, когда они устраивают налёт. Но все предыдущие разы относились в основном к попыткам ограбить транспорты коммерсантов, что отваживались перевозить зерно близко к территориям «Сыновей». Обычных работяг не трогали, за что блюстители не торопились решать проблему, а Арбитрес и вовсе не интересны подобные мелочи.
Частое заблуждение планетарных властей. Поблажки, милосердие и прощение для обездоленных, что не скрывают свою крысиную натуру. Такие сообщества представляют определённую опасность, когда религиозное рвение сталкивается с отчаянным положением и халатностью властей. В лучшем случае это приведёт к локальному бунту, который легко разгонят. В худшем — к ереси.
В ближайшие дни маршал наверняка снесёт несколько голов.
— Что же касается его преосвященства, — продолжал тем временем Себастьян. — То именно он давал официальное благословение на проведение последних крупных сделок по объединению торговых конгломератов. Вероятно, культисты посчитали его главным виновником своего положения. Сыновей называют религиозными фанатиками, так что выбор цели вполне укладывается в их мировоззрение.
Очередной мелкий культ, над которым Министорум потерял контроль и чуть не поплатился за это. Классическая история…
— А что об этом думает маршал?
— Он уже отправился на задержание в их общину на севере. Но настрой у него был крайне скептический.
— Что ты имеешь в виду? — Повернулся я к дознавателю, когда мы добрались до нужной камеры.
Воздух здесь был достаточно холодным, чтобы дыхание вырывалось из груди белыми облачками.
— Он сказал, что каждый член культа будет жестоко наказан, но вряд ли удастся узнать что-то ценное, ведь их староста погиб во время нападения.
Я задумался над сказанным. Получается, что эти «Сыновья Горя» оказались всего лишь радикальными фанатиками, случайно вплетёнными в наше расследование? Или же чей-то хитрый ум ловко использовал их в своих собственных интересах, чтобы отвести от себя подозрения?
Воспользовавшись кодом доступа, Себастьян открыл замок карцера. Но прежде чем войти, я обернулся к нему.
— Маршал ещё не сообщил результаты исследований?
— Он уверил меня, что анализ отпечатков завершится к завтрашнему утру. И поинтересовался, понадобятся ли нам специалисты по сопоставлению.
— Ответь, что они потребуются, — кивнул я и шагнул в темнеющий портал камеры.
Там, в полумраке тесной каморки, на противоположной стене висел молодой мужчина. На левой стороне его лица до сих пор темнела гематома от моего удара. Как только мы вошли и заключённый увидел мою инсигнию, он задрожал от страха, заставляя цепи часто звенеть.
Я же сел на стул напротив и начал неторопливо разглядывать допрашиваемого. Убийца обладал неплохой мускулатурой, кожу покрывали застарелые шрамы и свежие синяки с кровоподтеками, а на ладонях можно было без труда заметить мозоли.