В тишине забвения
Шрифт:
— А ты бы хотела, чтобы все было иначе, — сухо произнесла она, глядя на меня с презрением. — Так зачем пришла?
— Поговорить. Мы искали тебя, — начала я, но меня явно не желали слушать.
— Мне не о чем разговаривать с предательницей, — отрезала она и открыла дверь в квартиру.
— Маша, ты же знаешь, что я не предавала тебя. Если бы ты выслушала меня тогда, не исчезла так внезапно, то…
—…была бы еще б о льшей дурой, — оборвала она разговор. — Вы оба посмеялись надо мной. Ты, вообще, крутила романы сразу с двумя! Хорошо хоть Алексей вовремя разглядел
— Ты его видела? — тихо спросила я.
— Да! Он помогает мне, — с торжеством во взгляде произнесла подруга.
— Понятно, — тихо произнесла я, опуская голову, чтобы скрыть боль и слезы в глазах. Дыхание перехватило от горечи и обиды, и я попыталась немного совладать с собой. С Машей он общался, а со мной даже ни разу не встретился.
Я опустила взгляд ниже, отмечая изменения у Маши. Вот теперь все встало на свои места. Ее внезапное исчезновение, брошенная учеба.
— Сергей знает? — все также тихо спросила я, кивая на ее животик. Маша побледнела и отвернулась.
— Зачем ему знать? — глухо произнесла она, но я все равно услышала в ее голосе слезы. — Не думаю, что его родители обрадуются такому «подарку». Да и тебе к свадьбе он ни к чему. А Сергей… ему не нужен будет мой ребенок, у него красавица-невеста, вот и…
С горечью смотрела на бывшую подругу. Надо же, ладно отец меня толкал к Логинову, но Маша… С самого начала знала, как я отнеслась к навязанной свадьбе, осуждала свою «соперницу», а теперь…
— Зря ты так, Маша, — покачала я головой и горько улыбнулась. Заметив мое состояние, с ее лица сбежала ехидная улыбка. — Ты можешь сколько угодно винить меня, называть разлучницей и так далее по списку. Ни ты, ни Сергей, ни…Алексей, вы ни в чем не виноваты. Можешь винить меня сколько угодно, но ребенок… Как бы ты после этого не стала относится к нам с Сергеем, но он должен знать. Пусть буду виновата я, но не вини отца своего ребенка…
Я хотела сказать иначе, но получилось, как получилось. Обрывая свою скомканную от слез речь, я резко повернулась, чтобы уйти. Слезы обиды и отчаяния душили меня, голос снова норовил сорваться от волнения. Заметив ожидающий меня автомобиль, я вышла из дома и направилась к нему. По пути набирала номер Логинова.
— Записывай адрес, — торопливо проговорила я, едва он ответил. — У тебя мало времени, если не хочешь потерять ее снова, — быстро продиктовав адрес, я отключила телефон. Сзади хлопнула дверь, и я меня окликнула подруга.
— Подожди…
Я остановилась, но не стала оборачиваться. Не хочу показывать ей свою боль. Если Маша хотела мне отомстить, то лучшего способа она и найти не смогла бы. Ведь ее я действительно считала почти сестрой. А теперь…
— Не нужно ничего говорить Сергею, — тихо произнесла она, — я не хочу и не буду ему навязываться. Ни ты, ни он ничего мне не должны. Если вы любите друг друга…- она замолчала, подбирая слова, — будьте счастливы.
Я обернулась и посмотрела ей в лицо, заметила бегущие по щекам слезы.
— Я ничего не скажу ему, — ответила я, глядя ей прямо в глаза. Девушка несколько секунд удерживала мой взгляд, а потом опустила голову. Я продолжила более жестким тоном. Надоело, что об меня вытирают ноги. — Ты сама ему все расскажешь. Мне казалось, что ты должна была лучше
Я отвернулась, чтобы уйти, но мой взгляд наткнулся на стоящую в паре метров черную иномарку. Из машины вышел мужчина в дорогом костюме. Тяжелый взгляд синих глаз сверлил меня, пока я не сделала несколько шагов к нему. Он хмурился, пока я с жадностью рассматривала любимое лицо. Не знаю, сколько прошло времени, может час, а может пара мгновений, но я готова была стоять и смотреть вечность.
— Что ты здесь делаешь? — ледяным тоном поинтересовался Алексей.
Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, а в голове нарастал непонятный гул. Язык присох к нёбу и с трудом двигался, когда я произнесла:
— Навещала Машу, — мой взгляд упал на увесистый пакет, который он держал в руке. Фрукты, сок, творог — все, что необходимо женщине в положении. Усмехнулась про себя. Вряд ли обо мне хоть кто-нибудь так позаботился бы. — Вижу, ты тоже направляешься к ней, — постаралась придать голосу тон безразличия. Не вышло.
— Верно, — кивнул в ответ мужчина, а потом пристально посмотрел сначала на меня и перевел взгляд на Машу, стоящую в паре шагов от нас. — Надеюсь, ты не сказала ей ничего такого, что могло ее обидеть. Ты и твой жених принесли ей слишком много страданий.
Ярость во мне вспыхнула мгновенно, застилая разум. В другой раз я бы точно не сказала ничего подобного, но терпеть оскорбления больше не стала.
— Нет, не сказала, можешь не переживать, — со злостью произнесла я. От стоящих в глазах слез ничего вокруг не видела. — Хватит, надоело! Все обвиняют меня в чем-то! Никто не подумал о том, что сейчас чувствую я!
— Узнаю Анастасию Викторовну Арсеньеву, — с сарказмом произнес Алексей, хватая меня за руку и наклоняясь ко мне ближе. — Всегда ведёт себя, как эгоистичный ребенок. Думает только о себе. Ради собственных желаний готова переступить через близких. Сейчас ты как никогда похожа на своего отца…
— Алексей, — ахнула за спиной Маша от его злых слов, а я побледнела и во все глаза смотрела на мужчину. От этого обвинения во мне, словно, умерла часть души. Вот и все…
Наверное, меня он понял без слов. Опустил голову и ослабил хватку.
— Да, ты, наверное, прав, — безразличным тоном произнесла в ответ, освобождая руку из его руки. Предательские дорожки слез струились по моим щекам, больше не пыталась их сдерживать. — Вся моя вина была только в том, что я — дочь своего отца. Он пошел на все, чтобы добиться своей цели, чтобы выдать меня замуж за Сергея. Его не остановило даже то, что мы оба полюбили других людей. Нас толкали друг к другу, только не было между нами ничего. НЕ-БЫ-ЛО!!!
Последнюю фразу выкрикнула по слогам и бросилась прочь от него. Все кончено! От меня отвернулись все, кого я любила. У меня не осталось в этой жизни никого, кому бы я была нужна такой, какая есть. Со всеми недостатками. Я бежала, не разбирая дороги, слезы застилали глаза, бежала от себя и, наверное, от боли. Куда-нибудь, где будет тишина, где обо мне все забудут. Быть может, если меня не станет, это принесет им счастье?..