В тишине забвения
Шрифт:
— Ничего, — отмахнулся отец, — я сниму охрану, а ты встретишься с Сергеем.
— Конечно, папа, — кивнула я в ответ. — Позвонишь мне, когда необходимо будет, хорошо?
Отодвинув стул, я встала. Отец поднялся, чтобы проводить меня. А вот мне не давала покоя его фраза. Что-то он скрывает от меня.
— Домой вернешься? — спросил он, подавая мне пальто. — Стипендия хорошая? Или…
Конечно, я и сама обратила внимание на дорогую ткань вещи. Когда неделю назад Алексей привез мне пальто, я потеряла дар речи. Папа никогда не отказывал мне в покупках и цену вещам я знала. Только мои возражения по поводу отказа от
Я покраснела, вспомнив тот эпизод, но вопрос отца проигнорировала.
— Нет, папа, не вернусь, — качнула головой, заодно отгоняя ненужные мысли. — Можешь говорить своим избирателям, что я предпочитаю жить отдельно и на стипендию. Они будут в восторге.
Затем быстро развернулась, чмокнула его в щеку на прощание, и покинула зал, пока мой папочка не выспросил еще чего-нибудь, пользуясь моим согласием.
Алексей ждал меня у входа, опершись на своего железного «монстра». Пока стояла пусть и холодная, но сухая осень, он частенько возил меня на мотоцикле на занятия по вокалу. Аудитория располагалась на другом конце города, отдельно от основного здания консерватории. Я направилась к нему.
— Тебе скоро не придется меня везде сопровождать, Алексей, — бросила я ему, натягивая протянутый шлем.
— Почему? — удивился он, придерживая транспорт, пока я усаживалась сзади.
— Папа снимет охрану, а я в свою очередь поужинаю со своим, ёлки зелёные, — выругалась я, — «женихом»,- кисло закончила я.
Алексей резко обернулся, чуть отпустив руль, а я качнулась на сидении и чуть не упала. Взвизгнув от страха, я возмущенно посмотрела на хозяина «коня».
— Что? С женихом? — он с удивлением смотрел мне в глаза. — Ваш отец потребовал с вас…
Он не договорил.
— Это было мое условие. И не зачем было так кричать, — вспылила я, заметив, что проходящие мимо люди на нас оборачиваются. — Тебе он подберет новую работу с прежним окладом. Вот… Что?
Он хохотал. Нет, этот… этот нехороший человек, вот редиска ( знаю, воспитанные девушки не выражаются) смеялся надо мной. Я в бессильном гневе сжимала кулаки. Заметив мой боевой настрой и негодование на лице, быстро завел мотор. Пришлось всю дорогу обдумывать, чем вызвано такое веселье.
Возле общежития забрал у меня шлем и повел в здание. За это время я смирилась, что меня доводят до порога комнаты, поэтому просто шла рядом. Даже вредная комендантша теперь не удивлялась и не возмущалась, когда видела Алексея рядом со мной. Мы остановились возле моей комнаты, и я развернулась к мужчине, решившись все же уточнить причину его поведения. Не успела…
Как по взмаху волшебной палочки, все двери комнат в длинном коридоре разом открылись, и их обитательницы строем прошагали мимо нас на общую кухню. Все были одеты примерно одинаково: короткая юбка или шорты, обтягивающая майка либо короткий топ. Так случалось каждый раз, когда мы поднимались на этаж. Это страшно злило меня, хотя я понимала, что любая из этих девиц может заинтересовать моего охранника. К чести Алексея, он никогда не провожал их взглядом, и, казалось, даже не замечал. Но все равно какое-то странное чувство разъедало меня изнутри, подобно кислоте. Неожиданно для себя, я посмотрела на него совершенно другим взглядом.
Как же он красив, — сглотнула я, опуская слегка ресницы, стараясь не выдать свой интерес. Чего только стоили его синие глаза, опушенные черными ресницами. А губы? Чуть полноватые, чувственные, верхняя губа имела четкий контур в виде лука. Милая ямочка на гладко выбритом подбородке…
Господи, куда меня понесло, — ужаснулась я, но оторвать взор уже не могла. Высокий, подтянутый, с хорошо развитой мускулатурой. Было видно, что он не пренебрегает занятиями спортом. А еще у него сильные и нежные руки, вспомнила я. Он после болезни носил меня на руках, пока я была слаба, как ребенка. Мой взгляд скользнул ниже… все! Мое либидо распоясалось окончательно, взяв в руки транспарант ' Долой стеснительность, даешь решительность!'. А природная скромность, уже как с полминуты, валялась в глубоком обмороке. Не знаю, чем бы закончилось мое исследование, но его голос с легкой хрипотцой ворвался в мои мечтания:
— Ну как? Понравилось? — тихо спросил он, а я со страхом подняла свой взгляд.
— Что? — попыталась прикинуться дурочкой. Не вышло.
— То, что ты сейчас рассматривала, — насмешливо подсказал он, снова переходя на «ты». Вот же дура, смотрела на него, как кошка на банку сливок. Неужели все-таки чем-то выдала свой интерес?
— Твое лицо, как открытая книга, — спокойно произнес мужчина, ответив на мой немой вопрос.
— Прямо так и написано, — попыталась придать голосу нотку яда, чтобы скрыть неуверенность. В итоге вышел какой-то писк.
Алексей вздохнул, протянул осторожно руку, чтобы заправить выбившуюся прядку моих волос. Заворожено следила за его лицом, пытаясь разгадать, о чем он думал в этот момент. Открыла рот, чтобы все-таки задать вопрос, но его палец неожиданно лег на мои губы.
— Ты честный и открытый человечек, Настя, и люди этим пользуются, — спокойно пояснил он, не убирая руку от моих губ, — как твой отец. Учись скрывать свои чувства от других.
Он повернулся, чтобы уйти, когда до меня дошел смысл его слов.
— Что ты имел в виду, когда говорил о моем отце? — я тронула его за плечо.
— Твой отец прекрасно знает, что я на него уже не работаю. Уволился сразу после твоей с ним ссоры. Но он все равно воспользовался твоим доверием и чувством ответственности, заставив встретиться с предлагаемым женихом.
Я растерянно смотрела ему вслед. Теперь стало понятно замешательство отца. Он нагло воспользовался моим неведением и стребовал этот треклятый ужин. Вот только… Кто платит Алексею зарплату, если он по-прежнему выполняет свои обязанности?
Я бросилась следом за Алексеем, надеясь прояснить этот вопрос, но не успела. Мотоцикла и его хозяина след простыл. Топнув от досады ногой, поплелась обратно в комнату.
Глава 4
Осень окончательно вступила в свои права. Порой пролетал легкий снежок, лужицы застыли, покрывшись тонкой корочкой льда, заставляя внимательно смотреть под ноги. Нахохлившиеся воробьи, то и дело перелетали с места на место в поисках еды, а я медленно брела по тротуару, рассеянно смотрела на спешащих мимо людей, кутающихся в теплые вещи. В голове крутились вялые мысли, но в последнее время они не давали мне покоя.