В тишине забвения
Шрифт:
К моему удивлению, следующие две недели Алексей не появлялся. Он больше не провожал меня на занятия и домой. Охраны больше не было, но, почему-то, радости мне это не принесло. Теперь время тянулось уныло и очень медленно. Никто не мог так умело скрасить мое одиночество, как Алексей. Не было больше наших препирательств по поводу охраны, к своему ужасу и стыду я поняла, что мне его не хватает. Не как охранника, а как друга. Даже не как друга, больше… Тут я заставила себя остановиться, понимая, что еще немного и признаюсь себе в том… Качнула головой, отгоняя эту мысль.
— Ушел —
Конечно, он и так три месяца работал бесплатно. Отец хорошо ему платил, но у денег есть свойство однажды заканчиваться. Рано или поздно, ему все равно пришлось бы уйти. Лучше рано, — подумала я. — Забуду его, забуду прежде, чем он займет в моем сердце… Я оборвала мысль, с ужасом понимая, что Алексей мне не безразличен. Более того, я влюбилась в него.
Эта ошеломляющая мысль заставила меня остановиться посреди проезжей части. Идущие рядом по пешеходному переходу люди, недоуменно оглядывались на меня. Я не заметила, что сигнал светофора сменился на красный, и продолжала стоять на дороге, обдумывая свое неожиданное открытие. Резкий гудок клаксона автомобиля прервал мои размышления. Я растерянно смотрела на взбешенного водителя, который махал мне руками, показывая, что я должна уйти с дороги.
Рывок за руку окончательно вывел меня из ступора. Попытавшись возмутиться грубостью того, кто сейчас тащил меня в сторону тротуара, я не сразу узнала мужчину.
— Совсем жить надоело? — раздался над ухом раздраженный, но такой родной, голос Алексея.
— Привет, — пискнула я, робко глядя ему в лицо. Только смесь чувств, которые отражались на нем, были далеки от гнева и раздражения. Страх? Облегчение?
— Привет?! Другого ничего не хочешь сказать? — вспылил он, когда мы очутились на тротуаре. Люди испуганно оборачивались на нас и обходили по широкой дуге. Мы стояли рядом, будто на островке. Кто-то попытался вмешаться, у других на лице был заметен интерес, но стоило бешеному взгляду синих глаз наткнуться на какого-то бедолагу-прохожего, тот быстро ретировался.
— Какого черта ты остановилась? А если бы он сбил тебя, — бушевал мужчина, встряхивая меня, как куклу, за плечи. Но я была так рада, я так скучала, что почти не заметила его гнева.
— Прекрати трясти меня, — спокойно произнесла я, пытаясь освободиться от его хватки.
Он удивленно посмотрел мне в глаза, а потом мрачно улыбнулся.
— Отлично! Раз ты пришла в себя и можешь говорить спокойно, — продолжил он, не отпуская меня, — объясни-ка мне, с чего вдруг…
— С чего вдруг, ты требуешь от меня объяснений? — взвилась я от его тона и яростно оттолкнула его руки. — Это ты вышел из себя, трясешь меня на виду у всех людей. Требуешь чего-то. Что вообще тебе нужно от меня?
Алексей грозно сверкнул глазами, похоже, довела я его.
— Я отвечаю за твою жизнь…
— Черта с два, — выругалась я, — ты ничем не обязан мне! Это моя жизнь, я сама отвечаю за нее. Хватит уже решать за меня! Ты, отец, вы все и всё решаете за меня! В конце концов, нашел другую работу, вот и иди. Там командуй.
Я развернулась и зашагала
— Прости, я не хотел нападать на тебя, — тихо произнес мужчина, осторожно привлекая меня к себе, — увидел, что ты резко остановилась среди дороги, и испугался. Подумал, что тебе стало плохо. А ты просто стояла и смотрела вдаль.
Его рука скользила по моей руке, успокаивала, как маленького ребенка.
— Я задумалась, — шепнула я, прижимаясь щекой к прохладной поверхности его куртки. — Прости, что сорвалась.
Волна радости захлестнула мое сердце. Как же хорошо просто стоять рядом. Не выпуская моей руки, он потянул меня следом.
— Идем, провожу тебя домой, — мы шли молча, было видно, что Алексей обдумывает что-то, а я просто наслаждалась нечаянной близостью. — Я вовсе не искал другую работу, Настя, — неожиданно признался мужчина.
Я повернулась и посмотрела ему в лицо.
— Почему? — удивилась я, — послушай, ты не должен работать бесплатно, — быстро затараторила я, но он меня остановил.
— Это не имеет значения…
— Но ты…
— Ты мой друг,- безапелляционно заявил он, — пока тебе грозит опасность. Я знаю, что твой отец скоро вступит в должность губернатора. Так вот, пока тебе грозит опасность, я не оставлю тебя одну.
Друг…я печально улыбнулась, стараясь скрыть досаду, просто друг. Напридумывала ты себе, Настя, нет здесь романтики и чувств, просто дружба. Больше ничего нет, даже надежды на то, что изменится что-то.
Вымученно улыбнулась Алексею, и более — менее твердым голосом сказала:
— Мне не грозит опасность. Никто на курсе не знает и не связывает меня с именем будущего губернатора. Ты не беспокойся больше за меня, — я аккуратно высвободила руку из его ладони.
— Нас…Анастасия Викторовна, — мужчина нахмурился, заметив мой жест, — надеяться на это не стоит. Всегда найдется человек, который «просветит» об этом других. Мне кажется, вам стоит вернуться домой…
Его официальный тон, вкупе с последним предложением, подействовали на меня, как красная тряпка на быка.
— О, да! Конечно, чтобы навсегда можно было распрощаться и забыть об учебе в консерватории, — взорвалась я. — Да папа в жизни не позволит мне там учиться. Пока я живу отдельно, у меня есть шанс делать то, что хочу я!
— А ты никогда не пыталась думать не только о себе, — притворно мягко произнес он.
— Хочешь сказать, что я эгоистка, — задохнулась я от гнева. Сжала кулаки и с вызовом смотрела ему в глаза. На лице мужчины заходили желваки, а глаза блеснули яростью, а я вдруг поняла, что довела его своими капризами. Быстро схватив меня за руку, он дернул меня на себя и прижался губами к моим губам.