В третью стражу. Трилогия

Намор Александр

такое

в этом было. Что-то в меру безумное, а значит, и вполне реализуемое. Оставалось лишь хорошенько все продумать и понять, где и что нужно сделать, чтобы и эта "сказка стала былью!"

В то, что войну - Вторую Мировую, разумеется, а не вообще какую-нибудь войну - можно остановить, Ицкович не верил. Слишком острыми виделись противоречия сторон, да и Европа, как казалось, к войне готова - новое многочисленное поколение подросло - и войны желала, чтобы не утверждали во всеуслышание политики. Вторая мировая, таким

образом, оказывалась неизбежна, но была ли неизбежна катастрофа, случившаяся в СССР в сорок первом? Был ли неизбежен геноцид евреев? Вот в этом Олег уже не был убежден на все сто процентов. История, как они успели убедиться, оказалась отнюдь не инвариантной. И изменения - к добру или к худу - накапливались. Так почему бы и не добавить?

***

Олег уехал, и ничего странного или тревожного в этом, казалось бы, не было.

"И не должно быть..."

Уехал и уехал. Он же на службе: когда-никогда, а должен работать. В присутствие, скажем, сходить или еще что. Но сколько ни повторяй слово "халва", во рту сладко не станет. И тревога, возникшая сразу же, как только вышколенный портье в "Deutscher Kaiser" передал Олегу телеграмму от "дядюшки Вернера", не уходила, но странное дело, Ольга этому даже обрадовалась. Тревога - это ведь хорошее человеческое чувство и очень женское к тому же.

"Тревожусь, значит, - не безразличен", - с улыбкой думала она, но, видимо, "улыбка" оказалась "не того калибра", или Кейт вообще разучилась вдруг контролировать свои эмоции, только Вильда что-то заметила и насторожилась.

Что

?
– не слово, всего лишь взгляд. Но эмпатия, о которой Ольга раньше лишь в книжках читала, была у Кейт чрезвычайно развита, а в последние две недели - "Вино и любовь - страшная сила!" - еще и обострилась до чрезвычайности. Так что на немое "

Что случилось

?" Вильды, она ответила сразу же и словами.

– Не знаю... Но на душе...

– У меня тоже, - за время разлуки с "дорогим Бастом" Вильда побледнела немного, и в глазах появился некий лихорадочный блеск. Ничего избыточного. И того, и другого совсем по чуть-чуть, но умеющий видеть изменения уловит и интерпретирует правильно. А все остальные скажут: удивительно похорошела, и будут правы, потому что, и в самом деле, расцвела, хоть и раньше в дурнушках не числилась.

"Влюблена как кошка, - решила Кейт.
– И, пожалуй, мнэ... Беременна?"

– Тебя не подташнивает, милая?
– спросила она ласково.

– Меня?
– вскинулась Вильда. Полыхнуло зеленым пламенем, и вдруг краска начала заливать мраморно-белую кожу лица и шеи.

– А если даже "Да", что за стыдливость вдруг?

– покачала головой Кейт и тяжело вздохнула. Про себя, разумеется, но факт - вздохнула. И причина имелась. Даже две: ревность и озабоченность. Сама свела и сама же ревновала, одновременно, впрочем, и этому обстоятельству радуясь тоже: значит, не машина, не робот биологический, не функция, как показалось было, в какой-то момент в Париже,

а живая женщина со всем, что в это определение входит. Ну, а озабоченность - это и того проще. Дети это счастье, разумеется, но в их обстоятельствах...

"Ох!"

– А если даже "Да", что за стыдливость вдруг?

– покачала она головой.

– Да, - сказала в ответ Вильда, и Кейт словно кипятком облили.
– Нет, - взмахнула жена Баста руками и длинными ресницами.
– Не знаю...
– растерянно улыбнулась, пунцовая от смущения и словно бы пьяная от переполнявших ее противоречивых чувств.

"Что за бред?"

Оставалось только обнять "дурочку", прижать к себе, и по-матерински поцеловать в макушку.

"По-матерински?
– удивилась Кейт, поймав последнюю мысль за хвост.
– Это с какой такой радости? Мы же с Ви ровесницы..."

Однако именно так, и с этой путаницей срочно что-то следовало делать.

"Как и с Бастом... И с Бастом тоже", - согласилась она с очевидным.

По-видимому, она слишком долго отказывалась рассматривать "неудобные" вопросы, и ничего хорошего из этого не вышло. Загонишь такое в подсознание, получишь на выходе невроз. И это в лучшем случае. А в худшем - шизофрению.

"А оно нам надо?"

Разумеется, нет. Не надо, не нужно, ни к чему.

– Вот что, красавица, - сказала она, отстраняясь от Вильды и глядя той прямо в светящиеся колдовской зеленью глаза.
– Тебе два поручения. Первое, выясни, будь добра, кто здесь лучший гинеколог и шагом марш к нему. Задание понятно?

– Да, - тихо ответила Вильда.
– А ты? Ты...

– Я подожду тебя в гостинице, - усмехнулась Кейт, у которой вдруг образовались не терпящие отлагательства дела.
– У меня, знаешь ли, на них идиосинкразия.

– Почему?

"Боже мой! Взрослая же женщина! И откуда, спрашивается, такая наивность?"

– У нас разный жизненный опыт, Ви, - Кейт выполнила ладонью некое сложное действие, расшифровать которое Вильда, наверняка, не могла.
– Ты просто не поймешь.

– Ладно, - кивнула Вильда.
– А второе?

– Узнай у портье, расписание поездов. Мы едем в Софию.

– Куда?!
– опешила Вильда.

– В Софию, - улыбнулась довольная произведенным эффектом Кейт.
– Баст на службе, и что-то мне подсказывает, что в ближайшие месяц - два мы его поблизости от себя не увидим. Как полагаешь?

– Да, - согласилась Вильда, медленно приходившая в себя после пережитого стресса.
– Наверное.

– Вот мы и воспользуемся случаем... Впрочем...

– Что?

– Все время забываю о мелочах, - мрачно объяснила Кейт.

– О чем ты?
– нахмурилась Вильда.

– О проклятой визе!
– Кейт с сомнением посмотрела на свой портсигар, сиротливо лежавший посередине стола, но не закурила, оставив очередную пахитосу на потом.
– Я забыла, что тебе нужна виза. Следовательно, мы едем в Берлин. Там быстренько сделаем тебе болгарскую визу и "ту-ту" - я уезжаю, но скоро вернусь!