В водовороте
Шрифт:
M-r Николя в это время перед тем только что позавтракал и был вследствие этого в весьма хорошем расположении духа. Занят он был довольно странным делом, которым, впрочем, Николя постоянно почти занимался, когда оставался один. Он держал необыкновенно далеко выпяченными свои огромные губы и на них, как на варгане, играл пальцем и издавал при этом какие-то дикие звуки ртом. Когда князь появился в его комнате, Николя мгновенно прекратил это занятие и одновременно испугкся и удивился.
Наружный вид князя еще более усилил страх Николя: он вообразил,
– Очень рад, что я вас застал дома!.. Поедемте со мной сейчас! проговорил князь.
– Куда поехать?
– спросил Николя, выпучивая на него свои глаза.
– Я тут одного господина должен вызвать на дуэль, и вы будете моим секундантом... Мне, кроме вас, не к кому обратиться.
– Дуэль?.. Господи!..
– произнес Николя, взглядывая мельком на висевшие на стене ружья свои и пистолеты, из которых он ни из одного не стреливал. Но ведь я, князь, ей-богу, никогда не бывал секундантом, и что тут делать совершенно не знаю!..
– присовокупил он каким-то жалобным голосом.
– Все равно, знать тут нечего, поедемте!
– говорил князь.
– Я болен, князь, ей-богу, болен!
– продолжал Николя, не двигаясь с своего места.
– Мне доктор строго запретил выезжать: "умрете", говорит.
Князь побледнел от гнева.
– Если вы не поедете со мной, - произнес он, стискивая зубы, - так я по всей Москве буду рассказывать, что вы трус и подлец!
– О, какой вы смешной!
– зашутил уже Николя.
– Ну, поедемте, черт дери, в самом деле, всех и все!
– воскликнул он, бог знает что желая сказать последними словами.
– Кого это вы вызываете?
– присовокупил он как бы и тоном храбреца.
– Жуквича!
– отвечал князь.
– А за что это?
– любопытствовал Николя: в нехитрой голове его явилось подозрение, что не за Елену ли они поссорились, и что нет ли у ней чего с Жуквичем.
– Это мое дело!
– сказал ему мрачно князь.
– Да сбирайтесь же! прибавил он.
– Я готов, извольте!
– произнес Николя и, как агнец, ведомый на заклание, последовал за князем, который посадил его к себе в карету и повез.
– Я очень рад, конечно, что могу вам услужить этим, очень рад! храбрился Николя; но сквозь все эти восклицания так и слышался худо скрываемый страх.
Приехав в гостиницу, где жил Жуквич, князь прямо прошел к тому в номер, введя с собою и Николя, из опасения, чтобы тот не улизнул. Они застали Жуквича дома. Тот при виде их заметно смутился. Князь подошел к нему и сказал ему не громко и по-английски, чтобы Николя не мог понять, что он говорит:
– Вы поссорили меня прежде с русскими эмигрантами, дружбу которых я высоко ценил!.. Поссорили теперь с женщиною, горячо мною любимой, и я вас вызываю на дуэль и хочу убить вас!
Жуквич при этом заметно побледнел.
– Вы ошибаетесь во всем этом; я не считаю себя нисколько виновным против вас!
– проговорил он тоже по-английски.
– Я
– продолжал князь по-прежнему по-английски.
Жуквич понурил на некоторое время голову.
– Но я ж не имею секунданта!
– произнес он уже по-русски и как бы размышляя.
– Ищите, это ваше дело, а мой секундант - вот!..
– сказал и князь по-русски, показывая на Николя, все время стоявшего у окна и скрестившего, наподобие Наполеона I, на груди у себя руки.
– Я ж не знаю, найду ли я теперь кого?..
– сказал Жуквич, пожимая плечами, и затем проворною походкой вышел из номера.
Князь мрачно и беспокойно посмотрел ему вслед. Жуквич прошел в один из смежных номеров, в котором на диване, в довольно гордой позе, сидел молодой человек и читал какой-то, должно быть, роман.
Жуквич начал ему говорить что-то по-польски, с несовсем, впрочем, чистым польским акцентом.
Молодой человек выслушал его внимательно; слова Жуквича, видимо, сконфузили его: он возразил ему, с своей стороны, по-польски, но тоже как-то звякая в произношении.
– Да ничего ж не может быть из того, - глупость, вздор - тьфу! восклицал Жуквич по-русски.
– Вы ж сумеете своровать пулю, а я ж выстрелю на воздух.
Молодой человек все еще не решался.
– Мы ж, Эмануил, жили все с вами вместе, - надобно ж помогать друг другу!
– говорил почти умоляющим голосом Жуквич.
– Но они ж могут заметить то!
– проговорил, наконец, молодой человек и тоже, подобно Жуквичу, с сильным прибавлением "ж".
– Где ж заметить-то? Он сумасшедший, как есть, а другой, секундант его - дурак, я ж знаю его!..
– горячился тот.
– Я вам, Эмануил, сколько денег давал!.. Надобно ж помнить то!.. Вы были б давно ж без меня в тюрьме!.. прибавил он.
Последнее доказательство, как видно, подействовало отчасти на молодого человека. Он поднялся с своего места.
– Я, право ж, не знаю, как сделать это!
– сказал он как бы в раздумьи.
– Да что ж тут сделать?.. Разве трудно ж, чтобы пулю, вместо чтобы так, - вот так ее!..
– воскликнул Жуквич и при этом сначала ткнул пальцем вниз, а потом рукой показал на обшлаг своего рукава.
Во всем этом объяснении его красивая и почти величественная наружность совершенно изменилась: он сделался как-то гадок и подл на вид.
– Да не отговаривайтесь ж, Эмануил, они ж нас ждут!
– вопиял Жуквич и потом, взяв почти насильно молодого человека за руку, повел его.
Князь между тем рвался от нетерпения, и ему начинали приходить в голову подозрения, что не удрал ли от него Жуквич; но двери отворились, и тот вошел с своим молодым товарищем. Оба они постарались принять спокойный вид, и молодой человек по-прежнему уже имел свою гордую осанку. Жуквич сначала отрекомендовал его князю, а потом Оглоблину. Молодой человек, кланяясь, сгибал только немного голову на своей длинной шее.