В водовороте
Шрифт:
– А на каком оружии будет дуэль?
– спросил он Жуквича.
– На пистолетах ж! Я желаю на пистолетах!.. Они ж у меня и есть! отвечал тот и, сходя в свою спальню, вынес оттуда пару отличных пистолетов.
– Не угодно ли вам видеть их?
– проговорил он, подавая пистолеты Николя, который с видом знатока осмотрел их внимательно.
– Но в каком месте дуэль назначена?
– продолжал молодой человек, сохраняя свою гордую осанку.
– В саду у меня, если хотите; он довольно большой и совсем пустой! сказал князь.
Молодой человек вопросительно взглянул при этом на Жуквича.
–
– отвечал тот.
Все тронулись потом за князем, который опять поехал с Николя, а Жуквич с своим секундантом.
– Я очень рад этой дуэли, очень!
– повторял Николя всю дорогу; но вместе с тем от страха и от волнения у него даже как-то глаза перекосились.
Князь ничего ему не отвечал и был почти страшен на вид. Приехав к себе в дом, он провел своих гостей прямо в сад, дорожки в котором все были расчищены, и на средней из них оказалось удобным совершить задуманное дело. Молодой секундант Жуквича сейчас принялся назначать место для барьера.
– Тут, я полагаю!
– отнесся он к Николя, как к сотоварищу своему.
– Конечно, тут!.. Разумеется!
– зашамшил тот своим язычищем.
Молодой человек после того отмерил от барьера в ту и другую сторону по нескольку шагов и стал заряжать пистолеты. Князь во все время этих приготовлений стоял без шубы и с нетерпением ожидал того, когда они кончатся.
В уме его, против собственного желания, проходили довольно странные мысли. В саду в это время летали кой-какие птички и что-то такое чирикали; в воздухе раздавался благовест к вечерне в соседнем приходе. Князю припомнилось его детство, когда он именно в эти часы гулял в саду; потом мелькнул в его воображении образ Елены, жены, и затем пришла мысль, что через несколько мгновений, может быть, он ничего не будет ни видеть, ни чувствовать. Жуквич, с своей стороны, тоже стоял с довольно мрачным выражением, и при этом красивые глаза его неустанно и пристально были устремлены на молодого секунданта, который, наконец, зарядил пистолеты и, проговоря негромким и несколько взволнованным голосом: "готовы", вручил их противникам. Те стали на свои места и начали подходить к барьеру. Николя, все время было стоявший около князя и как бы желавший его тем защитить, при виде, что Жуквич направляет свой пистолет в их сторону, заорал благим матом: "Погодите, постойте, постойте!" - и бросился в кусты.
– Станьте ж вот тут около меня, здесь безопасно!
– сказал ему с насмешкой секундант Жуквича.
Николя подскочил к нему и стал за ним. Князь прицелился в самый лоб Жуквича и выстрелил. Вслед за тем выстрелил и Жуквич, но при этом он заметно держал пистолет вбок от князя. Оба противника оказались невредимы.
– Еще стреляться!.. Еще!..
– закричал было князь.
Жуквич на это склонил немного голову.
– Я ж принял раз от вас вызов, не будучи ни в чем перед вами виновен; но быть вашей постоянной мишенью я не желаю!
– Но все-таки я вас убью!.. Я убить вас хочу!..
– кричал князь.
– Убить ж вы меня можете... тогда закон вас накажет за то!
– проговорил Жуквич, пожимая плечами.
– Идемте ж!
– присовокупил он своему секунданту.
Тот был совсем готов и даже держал пистолеты под мышкой; они отправились.
– Постойте, постойте!..
– кричал было им князь
– присовокупил он, обращаясь к Николя.
У самого князя сил, кажется, не было тронуться с своего места. Он стоял, одною рукою держась за дерево, а другою схватясь за свой бок.
Николя, впрочем, его не послушал и принялся его уговаривать.
– Да нельзя, князь, по законам дуэли этого нельзя!
– убеждал он его.
– О боже мой, боже мой!
– простонал князь и, шатаясь, пошел из саду.
Николя последовал за ним. Он каждую минуту ожидал, что князь упадет; однако тот дошел до дому, взошел даже на лестницу, прошел в свой кабинет, упал вверх лицом на канапе и закрыл глаза.
Николя смотрел на него оторопелыми глазами.
– Не нужно ли послать за доктором?
– стал он спрашивать князя своим шепелявым языком.
– Мне все равно!
– отвечал тот досадливым тоном.
Николя постоял еще некоторое время около князя, а потом вышел и сказал людям, чтоб ехали за доктором. Те, разумеется, поскакали за Елпидифором Мартынычем. Тот с своей стороны, несмотря на причиненное ему князем оскорбление, немедля приехал. Николя между тем, чтобы не беспокоить больного, ходил уже по зале.
– Струсил это он, - что тут хвастать-то!.. Нечего!.. Захворал вот даже!
– шептал он сам с собой своими губищами.
Елпидифор Мартыныч, осмотрев князя, вышел из кабинета с озабоченным лицом.
– Что такое с ним?
– спросил его Николя.
Елпидифор Мартыныч в ответ махнул только рукой.
– Все тут есть!.. И воспаление печени, и давление на мозг, и не разберешь сразу-то...
– проговорил он каким-то даже растерянным голосом.
– У них тут с Жуквичем сейчас дуэль была!.. Я секундантом был у князя!
– не утерпел Николя и начал извергать из себя.
– А!..
– произнес с удивлением Елпидифор Мартыныч.
– Но за что же это?
– присовокупил он.
– Должно быть, из-за этой Жиглинской, что у нас теперь служит!
– Так!.. Да!.. Верно, что так!
– подтверждал Елпидифор Мартыныч.
– Едва растащил их!.. Князь хотел другой раз стреляться!
– продолжал Николя рассказывать.
– А!..
– повторил еще раз с удивлением Елпидифор Мартыныч.
VII
Прошло месяца два. Елена все это время была занята устройством лотереи на известный нам предмет. Она предположила разыграть в ней все свои вещи. Жуквич тоже принес ей для этого очень ценный бритвенный ящик и пару отличных револьверов.
– Это те ж самые пистолеты, на которых мы стрелялись с князем! произнес он с небольшой улыбкой.
Елена при этом немного изменилась в лице. Она, разумеется, слышала еще прежде о дуэли и о болезни князя; обо всем этом ей на другой же день отрапортовал самым подробным образом Николя. Тогда она, по наружности по крайней мере, как бы не обратила на то большого внимания и даже проговорила: "Все фарсы этот господин выкидывает!" Но в настоящую минуту Елена, как бы против воли, припомнила о других пистолетах, на ящике которых она сделала надпись своею рукой; со свойственной, однако, ей силой характера, она поспешила отогнать от себя это воспоминание и начала разговаривать с Жуквичем.