Вакуум
Шрифт:
— Уверена?
— Более чем. Не хватало мне идти у него на поводке. Сама всё знаю.
Георгий понимающе кивнул, но ничего подобного со своим оберегом не сделал. Не то что бы он верил в его чудодейственные или какие-либо другие свойства. Просто так. На всякий случай.
К ужасу Георгия, Агнии придётся о своём поступке сильно пожалеть.
В ушах послышался голос Контура.
— Всё, идём дальше.
Отряд направился вперёд вдоль обочины. Владимир всё никак не мог связаться с призраками, в голове по-прежнему стояла необычная для него тишина. И тишина эта не привносила облегчения, совсем наоборот — он ощутил поступь страха.
Дорога уходила налево. Никто не решался идти прямо через
— Включить ПНВ, — послышался в ушах голос Контура.
Люди спустили приборы с касок на глаза. Владимир тут же увидел темно-синюю картинку и разглядел, как Демидов помогал Олесе с ПНВ. Видимо учёная боялась его повредить. Антон помог ей и спросил:
— Всё хорошо?
Ответа Владимир не расслышал, но он видел, насколько девушке было страшно и неловко. Она глубоко дышала, оглядывала местность огромными глазами, а когда в темноте раздавался шорох, он отзывался дрожью в её теле. Крольчиха, заблудившаяся в чаще.
Отряд продолжил путь в полной темноте. Линии на масках отчётливо отпечатывались на окулярах ПНВ, Владимир различал и их цвет. Он шел последним, но то и дело замечал фиолетовые линии на маске военкора: тот время от времени поворачивался к сержанту, судя по всему, проверить, не пропало ли прикрытие. Сам сержант пока не слышал и не видел чего-то необычного, да и оборачивался он крайне редко и каждый раз натыкался только на сухие ветки и тёмную бездну пройденного пути. Пожалуй, военкор начитался всякого о Параллелях и старался, чтобы ни одно маломальское движение не ушло от его взора.
Вдруг в ухе прошипела рация и послышался голос майора.
— Прямо по курсу деревня. Рассредоточиться. Приготовьтесь к сюрпризам.
Отряд перестроился. Майор и капитан образовали угол; Гефест и Разум шли справа, образуя одну сторону треугольника; Агния и Георгий — другую сторону. Учёные вошли в середину треугольника, а его основание образовали Владимир и Николай.
Они вышли к первым домам, оказавшимся прямо перед чащей. Тёмные окна напоминали пустующие глазницы черепов. Дворы захламлены, двери открыты. Кое-где горели тусклые огоньки, черпавшие воздух. Кто поджег стоявшие тут и там свечки Владимир не понимал, равно как не догадывался почему они не потухли. Стояла гробовая тишина, не нарушаемая даже хрустом веток. Дорога оказалась сухой и чистой. Слышалось только мягкое движение платформ…
вжих… вжих…
…и редкие скрипы ставен и дверных петель. Отряд вышел на главную улицу и остановился. Контур и капитан перешептывались, а бойцы осматривались. Владимир ничего не видел. Тишь да гладь. Вдруг разлетелся тихий стон Олеси, показавшимся оглушительно громким.
— Ты чего? — испугался не меньше других Антон.
Демидов положил руку ей на плечо: учёная стояла, чуть сгорбившись.
— Не могу. Даже с этой хреновиной тяжело, — указала она пальцем за спину.
Вдруг перед ней оказался капитан.
— Что такое?
— Тяжело мне. — ответила Олеся. — Дышать сложно, груз к земле тянет.
— Привал? — спросил Артём.
Встрял Контур.
— Никаких привалов. Дойдём до озера, и будет нам отдых. — он равнодушно посмотрел на девушку. — Без вопросов.
Цаер ничего не оставалось, кроме как кивнуть и разогнуть спину. Демидов горящими глазами посмотрел на майора, но тот уже вернулся в строй. Капитан последовал за Контуром.
Пока они говорили, Владимир заострил внимание на детской коляске, стоявшей у гаража пустующего квадратного дома. Коляска оказалась
Вдруг по деревне разнесся громогласный рёв. Шевеление тут же прекратилось. Учёные смотрели по сторонам, Олеся была на грани истерики, что был видно по блеску её глаз. Солдаты вскинули оружие, но не Контур. Он повернулся к солдатам и сказал в микрофон:
— Все быстро в дом!
Люди повернулись к дому и последовали к нему, стараясь не шуметь. Первым во двор пробежал Гефест, за ним учёные. По ходу Владимир успел глянуть в коляску, где ничего, кроме огромного алого пятна не увидел. Последним во двор зашёл Контур — он не вскинул автомат и спокойно шёл вперёд. Тем временем отряд проник в дом, где наткнулся на полный хаос. Огромные фигуры солдат в экзоскелетах старались протиснуться между стульями, сундуками и комодами. Суматоха неизбежно привела к грохоту. Оказавшийся на пороге Контур грубо буркнул в микрофон:
— А ну тихо! Не двигаться!
Отряд остановился. Владимир успел добраться до окна. Он спрятался за стеной и аккуратно поглядывал за разбитое стекло. Вновь тишина. Сержант видел глаза товарищей. Учёные стояли у входа в комнату и в ужасе смотрели в окно; другие солдаты тоже не сводили взглядов с проёма. Гефест и Георгий смеющимися глазами оглядывали коллег. Вдруг Демидов не выдержал и обратился к стоящему рядом с ним капитану.
— Что это за…
— Тихо! — в ухе учёного зашипело, он сморщился и больше ничего не говорил.
Но полное молчание возникло не только по приказу майора. На улице, посреди тишины, отзывались массивные шаги. Они приближались и вскоре послышалось дыхание: существо не то рычало, не то хрюкало, точно сказать никто бы смог. Владимир понимал, что оно уже ступило на землю рядом с домом. Оно вынюхивало их. Сержант попытался чуть выглянуть из окна, но существо топтало землю вне его взгляда. Зато это видел капитан, стоявший напротив Владимира. Глаза Артёма не было видно через ПНВ, но сержант догадался по неподвижной фигуре командира, что дело плохо. Послышался утробный рёв, учёные схватились за головы, а солдаты сморщились от мерзкого писка, на котором рёв исходил. Сразу после, тяжелые шаги остановились, а спустя мгновения, растянувшихся на томительные минуты, тварь зашагала в другом направлении. Топот удалялся и вскоре растворился в густой темноте.
Капитан выдохнул, облокотился о стену и снял ПНВ. Владимир тут же заметил ужас в его глазах. Артём поморгал, взгляд протрезвел, ступор сошел с мышц. Георгий, стоявший ближе всех, спросил:
— Что это было?
Артём помотал головой.
— Не важно. Поверьте, не важно.
— Болтовню отставить. Привести себя в порядок и на выход! — послышался знакомый, но чуть сдавленный голос майора.
Проходя мимо учёных, Владимир расслышал вопрос Демидова.
— Уверена?
Обращался, конечно, к Олесе. Учёная находилась на грани срыва, но пока держалась. Девушка не редко бывала в экспедициях, часто в экстремальных условиях. Она на всю жизнь запомнила спуск в пещеру Крубера[3] в рамках её активного увлечения спелеологией (с тех пор увлечение испарилось). Тяжелый труд, перепады давления, всё это было знакомо ей с тех самых пор и даже близость ко смерти. Девушка сорвалась с отвесной стены пещеры и пролетела пару метров вниз в полной уверенности, что страховочный трос оборвётся, но нет — он выдержал. Сейчас она испытывала нечто похожее на то ощущение, когда она летела в бездну. Правда, сейчас страх перешел в перманентное состояние.