Ведьмак. Перекресток воронов
Шрифт:
Не медля и не раздумывая, приказал я сего ведьмака взять под стражу и под конвоем препроводить в темницу Стурефорса, уповая на правильность своих действий.
Вверяя себя вашей неизменной милости, остаюсь с глубочайшим почтением,
Йон Бервутс,
Староста
***
Illustrissimus ac Magnificus
Абеларду Левесли, графу деБоэн
Dux Instigator Regni
Писано в Бан Арде, 1-го дня августа 1230 года после Возрождения
Illustrissime господин Инстигатор,
Касательно упомянутого ведьмака Престона Хольта,
Мастер и condiscipulus наш, Адриан из Таллемы, искушённый как в юриспруденции, так и в уголовном праве, постановил: поскольку ведьмак не является человеком, а есть мутант, право на суд ему не положено. Фундаментальное право неприкосновенности личности nisi iure victum есть право исключительно человеческое, но не мутанта. Следовательно, судебное разбирательство совершенно излишне. А поскольку вина несомненна, то без созыва суда можно немедля приступать к исполнению приговора. Таково заключение Адриана из Таллемы.
Однако, движимые чувством справедливости, мы рассудили, что коль скоро auctor преступления имеет две руки, две ноги и способен communicare человеческой речью, то хотя сие, возможно, и не делает его человеком ex definitione, некоторыми человеческими правами такового следует наделить. Nullus describatur reus, priusquam convincatur, посему надлежит представить упомянутого Престона Хольта перед судом и вынести приговор. Впрочем, мы разделяем мнение мастера Адриана, что сие было crimen nefandum, а вина оного Хольта неоспорима. Nec veniam effuso sanguine casus habet. Не может быть, следовательно, никакого снисхождения, и лишь один приговор возможен — ultimum supplicium, то есть poena capitalis. Иного решения Академия Магических Искусств не примет и к рассмотрению не допустит.
Приговор надлежит привести в исполнение безотлагательно.
С глубочайшим почтением,
Эвклид Крофт
Rector Academiae
***
Praefectus vigilum
Эстевану Трилло да Кунья
на месте
Дано в Ард Каррайге, 6-го дня августа 1230 года после Возрождения
Господин префект,
Прилагаю копию письма Его Великолепия Эвклида Крофта, ректора академии в Бан Арде. Надлежит ознакомиться и в точности, буква в букву, довести до конца дело заключённого в Стурефорсе ведьмака diligenter procedere. Проще говоря — без лишних проволочек осудить и казнить. О выполнении рапортовать.
Абелард Левесли
Instigator Regni
Глава семнадцатая
Когда я должен умереть,
вечной смерти тени
Как невесту к сердцу прижму.
Уильям Шекспир, «Мера за меру»
Глава семнадцатая
Сидевший за столом Эстеван Трилло да Кунья, королевский префект стражи, долго и пристально смотрел на Геральта, щуря глаза и слегка прикусывая губы. Наконец он выпрямился в кресле и подкрутил чёрный ус.
— Надо же, надо же, надо же, —
Геральт пожал плечами. Он не собирался рассказывать префекту, где пропадал в последнее время и чем занимался. А время выдалось насыщенным.
После событий первого мая Геральт решил как можно скорее и как можно дальше убраться от места происшествия. Он направился в Нижнюю Мархию, к реке Понтар. Там нагрудный знак с трубой и звание почётного королевского почтальона сослужили отличную службу. Королевские почтальоны, как оказалось, отличались поистине железной солидарностью. На каждой посещаемой почтовой станции Геральта ждали поддержка и содействие. А поскольку ему требовалось на какое-то время залечь на дно, почтальоны из Нижней Мархии недолго думая предложили Геральту работу. И последние три месяца он сопровождал в качестве охраны почтальонов, перевозивших особо ценные отправления.
Солидарностью, осведомлённостью и отлаженной системой связи отличились также краснолюды-банкиры. Когда сопровождавший почтальона Геральт появился в филиале банка семьи Бонич, его ждала весть от Тимура Вороноффа. Так Геральт узнал об аресте Престона Хольта и о заключении его в наводящую ужас тюрьму Стурефорс — место заточения и каторжных работ в каменоломнях.
— Держу пари, — префект снова подкрутил ус, — что знаю цель твоего прибытия. Но мы не будем биться об заклад, ибо, как известно, из двух спорящих один глуп, а другой нечестен. Поэтому просто скажи, что привело тебя сюда, в Стурефорс. А я решу, позволить ли тебе уйти или же ты останешься в тюрьме навсегда. Слушаю, говори.
Со двора, из-за зарешёченного окна, доносились крики и брань.
Приближающиеся к тюрьме Стурефорс сначала, уже издали, видели Aedificium carceris — огромное здание, возвышающийся над низменностью каменный блок. Чем было это здание раньше и чему служило, никто не помнил. Предполагали, что храмом.
Подъезжающих ближе узкая дорога вела к расположенной в ущелье каменоломне. Здесь можно было разглядеть толпу оборванных и закованных в кандалы заключённых, разбивающих молотами и кирками каменные глыбы. Долго смотреть не давали — проезжающих заставляли поспешно миновать каменоломню грозные окрики и ещё более грозные взгляды надзирающих за заключёнными конных арбалетчиков.
Дальше высилась палисада и ворота с кордегардией, где каждый прибывающий в Стурефорс должен был доложить страже о цели визита. После этого ждали разрешения на въезд. Как правило, очень долго.
От кордегардии дорога вела прямо к Aedificium, между двумя частоколами, настолько высокими, что даже с высоты седла нельзя было разглядеть, что находится за ними. Бывалые, впрочем, знали, что там стоят деревянные бараки — места отбывания наказания за более лёгкие и средней тяжести преступления. Осуждённые за серьёзные проступки содержались в каменных камерах главного здания. Здесь же размещалось управление тюрьмы, казармы стражи и склады.
Мрачное помещение, куда его привели, Геральту не понравилось. Не понравился подвешенный под потолком железный крюк, назначение которого нетрудно было угадать. Не понравилось и то, что стул, на который ему велели сесть, был намертво прикреплён к полу.
— Жду, — поторопил Геральта Эстеван Трилло да Кунья. — Говори.
— Вы держите здесь, — Геральт откашлялся, — Престона Хольта, ведьмака.
— То, кого мы здесь содержим, — произнёс префект после паузы, когда стало ясно, что Геральт ничего не добавит, — является государственной тайной.