Ведомые светом
Шрифт:
— Как ты? — мягко спросила она.
— В порядке, — ответил Плоидис, — но Берзадилар запретил мне вставать до самого обеда.
— О, с каких пор ты соблюдаешь чьи-то рекомендации? — рассмеялась Иллиандра, и Плоидис хмыкнул.
— Трудно противиться, когда тебя грозят пришить к постели заклинанием, — притворно пожаловался он и уже серьезнее добавил: — Илли, то, что ты сделала сегодня… я подозреваю, что это войдет в историю. И я хочу, чтобы ты знала, как я горжусь тобой.
Он нашел ее ладонь и переплел ее пальцы
— Когда я увидел тебя сегодня, такую сильную, такую ошеломительно красивую, шествовавшую мне навстречу во главе этой толпы… Илли, я не мог думать ни о чем кроме того, как я люблю тебя и как благодарен Богам за то, что они даровали мне такую восхитительную королеву.
— Принцессу, — шепотом поправила Иллиандра, не в силах сдержать улыбки, счастливой и немного смущенной.
— О нет, — Плоидис улыбнулся ей в ответ. — Пусть я не в силах дать тебе этот титул официально, но, Илли — ты всегда будешь единственной королевой для меня.
Иллиандра безмолвно встречала его мягкий взор еще несколько мгновений.
— Вероятно, это высшая похвала, которую я слышала в своей жизни, — тихо сказала она наконец.
— Это не похвала, — ответил Плоидис. — Это истина. И… — он улыбнулся, — совсем немного это признание в любви.
Иллиандра мягко усмехнулась, а Плоидис, подняв руку, вдруг скользнул пальцами по ее коротким волосам.
— Знаешь, я, кажется, уже начинаю привыкать к твоей новой прическе, — сказал он, — но если ты захочешь… твои волосы лежат в моем кабинете. Стоит дать приказ, и думаю, уже сегодня к вечеру тебе сделают превосходный шиньон.
Иллиандра изогнула брови и странно улыбнулась.
— Зачем? Быть может, я выгляжу неестественно и даже неподобающе, но только, Плоидис, мне нечего стыдиться. И я не намерена скрывать шрамы этих дней, будто символ позора. Напротив, в лучах нашей победы, полагаю, мне стоит носить их с гордостью.
Плоидис оценивающе взглянул на нее. Иллиандра смутилась.
— Что?.. Считаешь, я не права?
— Отнюдь, — мягко улыбнулся король. — Я просто рад снова видеть тебя той, кто ты есть, Илли.
Когда наконец приблизилось время обеда, Иллиандра позвала слуг, чтобы те помогли им переодеться. Ее девушка появилась первой и, едва сдерживая радостную улыбку, сделала глубокий и полный почтения реверанс.
— Мы все так рады, что с Вами все в порядке, Ваше Высочество, — сказала она, поднимаясь, и быстро добавила: — Ваше платье сейчас принесут.
— Благодарю, — улыбнулась Иллиандра и кивнула на ее плечо, перевязанное белой тряпицей. — Что у Вас с рукой?
Девушка опустила глаза и оглядела повязку таким взглядом, будто видела ее впервые. Потом растерянно перевела взор на принцессу.
— Ничего. Это в Вашу честь, Ваше Высочество.
Иллиандра вздернула брови.
— В мою честь?
— Да.
«Едва ли», — подумала Иллиандра, улыбаясь от неожиданности. Теперь она вспомнила, что действительно видела похожие неряшливые тряпицы у кого-то из следовавших за ней горожан: на запястье, в петле пояса, иногда даже на шляпе. Но, не зная их истинного смысла, она и не подумала придать невзрачным кусочкам ткани какое-то значение.
— Вы не возражаете, Ваше Высочество? Если прикажете, я тотчас сниму ее.
— Не нужно, — успокоила ее Иллиандра. — В конце концов, это должно польстить мне, не так ли?
— Вероятно, — немного смущенно ответила девушка. — В любом случае, примите это как знак нашего почтения, Ваше Высочество. Ваши поступки там, на эшафоте, поистине достойны восхищения. Столько девочек теперь мечтают быть похожими на вас.
Иллиандра мягко улыбнулась.
— Я лишь надеюсь, что мой пример будет воспринят правильно. Будет жаль, если девушки начнут рушить свою репутацию без действительной на то необходимости.
— Не начнут, если у них есть своя голова на плечах, — раздался теплый голос Плоидиса с порога спальни.
Служанка вздрогнула и обернулась, одновременно присаживаясь в реверансе.
— Ваше Величество.
— Как Вы сказали, поступки, «поистине достойные восхищения»? Полностью разделяю Ваше мнение.
— М-м… благодарю, Ваше Величество, — девушка окончательно смутилась, не понимая, к чему клонит король.
— Будьте так добры, — продолжил тем временем Плоидис, обращаясь к ней, но с теплой улыбкой глядя на Иллиандру, — найдите и для меня одну.
— Одну что?.. — растерянно пролепетала та, уже всерьез страшась собственной непонятливости.
— Повязку, — ответила ей принцесса, которая отчего-то тоже не отводила взора от своего короля. — Впрочем, не нужно. Ступайте, поторопите девушек с платьем. Жду вас здесь через десять минут.
Девушка присела в учтивом реверансе и торопливо скрылась за дверью, сознавая, что ключевыми словами в наказе принцессы было не «поторопиться», а «десять минут». Иначе говоря, не торопиться вовсе.
Дверь за служанкой закрылась, и Иллиандра чуть подняла брови, глядя на Плоидиса.
— Символ почтения мне — на твоей руке? Ты уверен?
Он усмехнулся.
— Почему я могу сомневаться?
— Ты король. Быть может, тебе не стоит выказывать подобные чувства публично, пусть даже в твоем сердце они куда как более значительны.
Плоидис с улыбкой шагнул ближе.
— Все знают, что я люблю тебя, Илли. И я хочу выказать свое восхищение и показать людям, что поддерживаю их наконец-то верный порыв. Думаю, это лишь подчеркнет наше единство. Наше с тобой — и наше с народом.