Великая Ордалия
Шрифт:
Выбирая между истиной, стремящейся к неопределенности, и ложью, желающей стать истиной, люди ученые, как и короли, предпочитают последнюю. Лишь безумцы и чародеи рискуют обращаться к Истине.
— Киррическая (или «Четвертая») Экономия, ОЛЕКАРОС
Ранняя Осень, 20 Год Новой Империи (4132 Год Бивня), Горы Демуа
— Нау-Кайюти… — проскрипел один из уродцев.
— Нау-Кайюти … —проскрежетал
— Какой ссюрпризсс…
Ахкеймион встал на колени, закашлялся. Железные обручи на шее, запястьях, лодыжках. Вокруг тесный кружок темных, загадочных силуэтов. А за ним, мир, играющий золотом и тенями. Тошнотворное дуновение лизнуло его обнаженную спину, стиснуло в комок внутренности, едва не вывернуло наизнанку.
Его замутило в чужом теле, он поперхнулся жгучей блевотиной. Воспоминания о схватке в темноте ещё туманили его глаза, когти цепляли конечности, крылья терзали жесткий воздух, опустошенный ландшафт уходил к горизонту.
— Какой-какой ссюрпризсс…
— Ни-хи-хиии…
Вернулись другие воспоминания, словно бы лёд оттаивал вокруг его сердца и легких. Его жена Иэва в полном самозабвении выжимающая соки из его тела. Инхорой Ауранг, выхватывающий его из саркофага и возносящий в небеса. Золотые башни, возвышающиеся над сложенными из тяжелого камня бастионами, по фасам которых вьется бесконечная и бесконечно чуждая филигрань…
Голготтерат, понял Великий Князь. Он находится в Мин-Уройкас, жутком Ковчеге Небесном…
И это значило, что он хуже, чем мертв.
— От отца..! — Воскликнул он, бессмысленно озираясь. — От отца за моё возвращение вы ничего не получите!
— Возвращение… — заклохтал один из уродцев.
— Возвращения нет… — добавил другой.
— И спасения тоже…
Чародей повел по сторонам диким взглядом. Его обступали десятеро старцев, лица их туго обтягивала кожа, на него смотрели тусклые бельма глаз. Они качали головами — лысыми, поросшими клочками белых как снег волос — словно явившись из какого-то длинного, полного кошмаров сна. Один из них успел прокусить собственную губу, по подбородку стекала кровь.
Сперва ему показалось, что они просто сидят вокруг него — но уже скоро понял, что у них нет конечностей, что они, будучи подобиями каких-то личинок, привязаны к своего рода каменным колыбелям. И еще он осознал, что все десятеро являются не столько людьми, сколько колесиками в каком-то устройстве, тайном и отвратительном
Также великий князь, уразумев где он оказался и кого видит, немедленно понял и то, кто, и как именно, предал его.
— Моя жена, — простонал он, впервые взвешивая тяжесть собственных цепей. — Иэва!
— Совершила… — прочирикали уста одного из старцев.
—
— За какую цену вы купили её?… — прокашлялся он. — Говорите!
— Ей лишь бы… — булькнул окровавленный.
— Спасти свою душу…
Смешок, жидкий и призрачный, обежал по кругу уродцев, начинавших хихикать и умолкавших один за другим, словно бы повинуясь удару кнута.
Великий князь посмотрел им за спины, в сторону стен под золоченными балками. Неяркий свет ложился на далекие сооружения, поверхности которых светились в полумраке всеми своими бесконечными деталями, втиснутыми в несказуемые формы. Внезапное осознание размеров и расстояний вдруг озарило его…
Невероятные, разверзшиеся пространства.
Неожиданное головокружение заставило его припасть на правый локоть. Они плывут, понял он. Древние старцы, безрукие и безногие, были расставлены на какой-то платформе — сделанной из того же неземного металла, что и Ковчег. Из соггоманта, мерзкого и неподдающегося никакому воздействию. Сквозь прорехи в грязи под собой он видел золотые рельефы, сражающиеся фигуры, злобные, плотоядные и нечеловеческие. И знак — два противопоставленных символа, напоминающих изогнутые, подобно змеям Гиерры, буквы, цепляющиеся за литеру в виде бычьих рогов.
Знак, который смог бы узнать любой из отпрысков Дома Анасуримборов: Щит Силя.(1)
Они плыли вверх по какой-то невероятно огромной шахте, способной вместить в себя весь Храм Королей. Рога, понял Нау-Кайюти…
— Чудо… — проскрипело одно из этих убогих созданий, свет на мгновение вспыхнул и погас в его глазах.
— Разве не так?
Они возносились к месту, что сику именовали Могилой-без-Дна…
— Ииску …
— Они сделали это место…
— Чтобы оно было их…
— Суррогатным миром…
Огромный колодец, расположенный в Воздетом Роге Голготтерата.
— И теперь… теперь…
— Оно принадлежит мне…
Они восходили к злейшей из злейших вершин мира, на которую ступали лишь мертвые и проклятые.
— Сё…
—Твердыня…
— Ссспасения!
Ярость, лихорадочная, самозабвенная, титаническая, овладела членами и голосом старого чародея. Он взвыл, напрягся всем своим телом, всей мощью делавшей его непобедимым на стольких полях сражений.
Но уродцы только пускали слюни и хихикали по очереди, один за другим.
— Нау-Кайюти …
Он подобрал под себя ноги, сел, умерил голос, напрягся, члены его раскраснелись и затрепетали… рванулся всем своим существом…