Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2
Шрифт:
— У вас тут очень красиво, — одобрительно сказал Давид, оглядывая двор. «И коровы свои, и овцы, и даже ткацкий стан, я его и не видел никогда. И как чисто, будто у нас, в Голландии».
Элайджа заглянул в птичник, и бросил курам зерна. «Я тоже помогаю, — ответил он гордо. «Овец стригу. Мама меня и доить научила, и кур резать. Пошли, — он подтолкнул Давида, — сейчас увидишь Эри, оно очень красивое».
Джо взглянула на раскрытые окна спальни. Посмотрев вслед мальчишкам, что уже бежали по деревянной лестнице, женщина звонко свистнула.
Дина высунула из окна белокурую, в холщовом платке голову:
— Еще
— Я тогда скажу Аарону, что все хорошо, — Джо улыбнулась, и вернулась на причал. Девчонки уже бегали по палубе, капитан Кроу показывал мальчикам, как вязать узлы, на белом песке берега горел костер.
— Вот вы, — сказал Иосиф, переворачивая насаженную на палочку рыбу, — сети идете забрасывать, а рав Горовиц, — он подтолкнул Аарона в плечо, — тряхнул стариной, опустил в озеро удочку на рассвете, и нам теперь есть, чем позавтракать.
— Вы же завтракали! — возмутилась Джо. «Яйца, хлеб кукурузный, каша с маслом, кофе…»
— Это второй завтрак, — Меир, что сидел, прислонившись к бревну, блаженно закрыв глаза, потянулся: «Мы уже успели проголодаться»
— Там все в порядке, — Джо кивнула на дом. Муж незаметно задержал ее руку в своей ладони. Женщина, чуть вздрогнув, погладила его пальцы. «Прокачу Иосифа сегодня на боте, — смешливо решила Джо, вставая к штурвалу. «Вечером выйдем в озеро, бросим якорь где-нибудь у островов…»
Она подтолкнула Мэри, что стояла, засунув руки в карманы куртки: «Отец тебя отлично научил морскому делу. Хоть сейчас матросом можешь наниматься».
— Может, так и будет, — шутливо ответила девушка, крикнув: «Мораг! Расскажи нашим гостям об островах, пока мы туда идем!»
Аарон посмотрел на накренившийся бот, на детей, что прыгали по палубе. Он вздохнул, разделывая рыбу: «Так ты, Меир, считаешь, что нам надо тут остаться?»
Кузен пожал плечами:
— Дорогой мой, ты здесь за год столько заработаешь, сколько в Иерусалиме — за всю жизнь не увидишь. И потом, — добавил Меир, — не забывай, общины тут оплачивают дом для раввина. Хочешь — на восточном побережье оставайся, хочешь — езжай дальше, на запад все тянутся, — он взглянул на бесконечный, сверкающий простор озера: «Там, на западе — будущее этой страны, я уверен. Кинтейлу золото как раз оттуда привозили. А потом, — он бросил камешек в воду, — доберемся до Тихого океана, построим там города…»
— Не в деньгах же дело — неохотно пробормотал Аарон и взглянул на Иосифа. Тот хмыкнул: «Один ты такое решать не можешь. Поговори с Диной, осенью, как в Нью-Йорк вернемся. А то сейчас дитя родится…., - он осекся и посмотрел в сторону деревянной лестницы.
Эстер стояла наверху, крича что-то, улыбаясь. Аарон прислушался, и рассмеявшись: «Вот и родилось, — он быстро поднялся к дому.
Миссис Онатарио и Мирьям хлопотали у очага. «Красавица, — радостно сказала Мирьям. «Дина молодец, отлично справилась. Иди, иди к ним, — велела она, — мы сейчас воды нагреем, искупаем вашу доченьку».
Легкий ветер с озера шевелил холщовые занавески
— Что ты, — он стоял, не в силах перешагнуть порог. «Какая она красивая, — подумал Аарон. «Я вас люблю, — он присел на постель и осторожно коснулся нежной щечки девочки. «Беленькая, — улыбнулся Аарон. «В тебя, мое счастье, Динале…»
— Глаза темные, — шепнула жена. «Как у тебя, милый мой. Батшева, — она покачала дочь. Та почмокала. Аарон, наклонившись, едва дыша, поцеловал младенца. Ребенок открыл глаза — большие, в длинных ресницах и требовательно заплакал.
— Корми, — Аарон все смотрел на них: «Батшева, да. Мы ее будем звать Американка, — ласково добавил мужчина и повторил: «Американка».
Джо лежала на песке, устроившись головой на плече мужа. Он пошевелился и натянул на них куртку. Горел костер, в озере лениво плескала рыба, над их головами играл, переливался Млечный Путь.
— Девочка, — усмехнулся Иосиф. «Дети целый день, как с прогулки вернулись, только об этом и говорили. Здоровенькая, крепкая. Я за ней присмотрю, раз мы на целый год в Нью-Йорке остаемся. Меир нам дом свой отдает, на это время».
Джо приподнялась на локте, и, целуя его, велела: «А ну скажи! Я же вижу, — ты уже которую неделю ходишь, и глаза от меня прячешь. Не дело, Иосиф, — она потерлась холодным носом о его щеку.
Муж обнял ее, и вздохнул: «Скажу, вот только тебе это не понравится, конечно…»
Джо тихо слушала. Потом, прижавшись к нему, женщина усмехнулась: «Знаешь, когда я в тебя влюбилась?»
— На «Молнии», у Черного Этьена, — удивленно ответил Иосиф. «Тогда же, когда и я в тебя».
— Когда ты его лечил, — задумчиво проговорила Джо. Она присела и собрала на затылке темные волосы: «Ты тогда сказал, что это — твой долг. Именно так, — Джо помолчала. Наклонившись, взяв его лицо в ладони, она шепнула: «Так и будет, Иосиф. Ты делай то, что должно, а мы подождем тебя».
— Это я буду ждать, — выдохнул Иосиф, обнимая ее, переворачивая на спину, целуя маленькую, едва заметную грудь. «Буду ждать, когда увижу тебя, Черная Джо. До конца дней моих».
— Да! — крикнула она, приподнявшись, привлекая его к себе, вцепившись сильными руками в его плечи. Птицы на вершинах сосен встрепенулись. Встав на крыло, они закружились над тихой бухтой, над лунной дорожкой на воде, над легкими волнами, с шуршанием набегавшими на берег.
Эпилог
Нью-Йорк, осень 1790 года
Деревья в саду, — золотые, рыжие, — опускали свои ветви на крышу шалаша. «Вот и все, — сказал капитан Кроу, спускаясь по приставной лестнице. «Теперь стены хорошие, крепкие. Восемь дней простоят».
— Дядя Аарон, — умоляюще сказал Элайджа, — можно мы с Давидом тут переночуем? Я на озере ночую — а ведь у нас холоднее. Это ведь заповедь, — прибавил мальчик. «Хаим с Натаном тоже — в Филадельфии будут в шалаше спать».
Аарон, что сидел на скамейке, ловко вырезая деревянную погремушку, улыбнулся: «Если мамы вам одеял дадут…»