Veritas
Шрифт:
Впереди показался Бальный зал. След обрывался перед приоткрытой створкой.
Со зловещим предчувствием и гулко колотящимся сердцем, Далеон тихо толкнул дверь и шагнул в полумрак.
Первое, что бросилось в глаза — разруха, заметенная снегом. Тусклый дневной свет лился через распахнутую дверь в сад и широкие разбитые окна, от которых остались лишь чёрные обожженные рамы. Перила балконов местами сломаны, точно в них врезались пушечные ядра. Позолота оплавилась, как и канделябры. Стены и некогда белые колонны покрывала сажа и…
Под
Желудок сжался.
Взгляд тут же выхватил подозрительные тёмные пятна и кули, которые он сперва принял за крупные куски колонн, запорошенные снегом.
Это оказались тела. Серые, окоченевшие и жёсткие, как камень. Под ними растекались лужи засохшей крови, она же брызгами расписывала стены, обломки, мраморные плитки пола.
Далеон заметил у ступенек к креслу-трону тело. Оно лежало сломанной куклой и выделялось на фоне серости ярким пятном: сине-чёрные одежды, алые брызги на белой коже, тёмные кудри на снегу.
— Н-нет, — вымолвил юноша в мёртвой тишине, и голос прокатился эхом по запустелой зале.
Как в трансе он двинулся к неподвижной фигуре в окружении костей. Под её лопатками раскинулся порванный плащ, что напоминал изломанные крылья бабочки.
Язык прилип к нёбу.
— Не верю!
В шаге от цели ноги Далеона подкосились. Он рухнул на колени и на четвереньках подполз к телу, быстро, отчаянно, словно от этого зависела его жизнь. В горле встал ком, кровь шумела в ушах, заглушая все звуки.
Дрожащий рукой король стер с хладного лица девушки иней и, как показалось в первый миг, сердце пропустило удар.
Люция смотрела на него распахнутыми в ужасе глазами. Стеклянными, застывшими. Мертвая синева их особенно выделалась под слоем запекшейся крови.
А горло было разорвано.
— НЕЕЕТ! — закричал он и проснулся.
Люция сидела на нём в белой камизе. Чёрные волосы серебрились в холодном свете луны, а льняная ткань просвечивала её тонкий стан.
Далеон опешил: решил, что всё ещё спит. Или бредит. Высокомерная десница не могла явиться сюда добровольно, да ещё и залезть на него сверху в весьма провакативной позе.
А в следующий миг расслабленное лицо девушки исказила маска ярости. Издав боевой клич, она воздела над головой кинжал, сверкнувший сталью близара, и опустила вниз, прямо ему в грудь.
Далеон инстинктивно ударил фарси по больной руке. Клинок вылетел и упал на пол со звоном. Люция взвыла раненой волчицей и схватилась за воспалённые рубцы.
Король сбросил её на кровать.
— Какого Тырха?!
Он пыхтел от возмущения и шока. А ещё испугался, что переборщил с силой.
— Если хотела свергнуть меня — могла просто сказать. Мне не сдался этот треклятый трон! Слышишь? — он осторожно коснулся её плеча. Девушка резко глянула на него совершенно бешеными глазами, в которых застыли злые слёзы, а зрачок вытеснил почти всю радужку.
Люция оскалилась и коброй бросилась на него, метя
Юноша резко отпрянул и перехватил её за щёки. Фарси начала шипеть, рычать и вырываться. Царапала запястья, как яростная кошка, пиналась и брыкалась. Далеон стойко терпел и пытался понять, что на неё нашло.
«Опоили?» — подумал он. — «Каким-то новым ядом?».
Вызывающим агрессию, например.
А если она умрёт сразу после приступа? Если сердце остановится?
— Тырф хэк! — тихо выругался юноша и уронил «десницу» на кровать. Вжал брыкающуюся заразу в матрас, навалился сверху и зарыскал взглядом по ложу, ищя, чем бы её связать.
Она ощутимо лягнула его пяткой в пах. Далеон охнул и завалился на бок, сгибаясь пополам и цедя ругательства сквозь зубы. Девчонка тут же подскочила на колени и принялась озираться в поисках кинжала. Нашла и решила спрыгнуть с постели.
— Ну, уж нет! — рыкнул Далеон и схватил её за лодыжку, дёрнул на себя. Люц вскрикнула и упала на живот.
Король, словно спрут, тянущий жертву на дно, подтащил её ближе. Прошёлся когтями по ногам и бёдрам, задирая подол до лопаток, и тут же порвал его на лоскуты. Люция взвизгнула. Она ещё долго рычала и вырывалась, но исход битвы был предрешён — Далеон связал её. А для надёжности ещё и накрепко оплёл руками и ногами.
Девчонка выла, хныкала и билась в путах, пока не выдохлась окончательно и всё равно, судя по гневному сопению, не смирилась с поражением.
Далеона чувства дикарки мало заботили: он напряжённо размышлял, чем ещё может ей помочь. Если её отравили… Сунуть два пальца в рот?
— Ай! — поморщился, когда она с силой укусила его. — Зубы не сломай, вреднючка. Мне-то наплевать. А тебе без зубов станет сложно соблазнять молодого графа. Хотя… — он довольно сощурился. — Давай-давай, грызи!
Она грызла, он млел, зарывшись носом в кудри, но не забывал чутко отслеживать её сердцебиение, чтобы случись что сорваться с места и понести её к лекарям, целителям, кому угодно лишь бы спасли.
Её мёртвые глаза ещё стояли перед его внутренним взором.
Далеона передёрнуло.
А Люция перестала кусать его пальцы, затихла. Спустя секунду дыхание её ускорилось, как и сердцебиение.
— Пришла в себя? — настороженно спросил юноша и ослабил хватку, чтоб приподняться на локте и заглянуть ей в лицо.
— Какого?.. — испуганно выдохнула Люция. Как будто правда не помнила и понимала, что происходит. А может, так и есть? И тут же разозлилась: — Ты что устроил?!
— Чегооо? Это моя реплика! — возмутился он. — Играй по сценарию. Ты пыталась меня…
Многозначительная пауза.
— Ч-что? — сбледнула Люц и судорожно сглотнула.
— Убить! — припечатал король и ухмыльнулся. — А ты что подумала?
— Это и подумала! — вспыхнула она и попыталась вскочить, да только правитель связал её на совесть, и фарси тут же упала обратно лицом в перину. Заизвивалась червяком, запыхтела.