Верная Богу, Царю и Отечеству
Шрифт:
Сенсация на страницах альманаха «Минувшие дни»
А тем временем издательство «Прибой» спешно готовило издание «дневника» в Ленинграде, которое вскорости и произошло, хотя и в несколько ином, но, безусловно, родственном издательстве. Лжедневник был напечатан в N 1 иллюстрированного исторического альманаха «Минувшие дни» под редакцией М.А. Сергеева и П.И. Чагина издательством «Красная газета» (издание Ленинградского Совета рабочих и крестьянских депутатов). Такое значительное и яркое литературно-государственное событие в жизни молодой советской республики не могло быть не отмеченным на страницах советской печати, и та же «Красная газета» в номере от 21 декабря 1927 года так прокомментировала его, при этом совершенно неожиданно попав своей восторженной статьей не в бровь, а прямо-таки в глаз:
«Несколько лет тому назад за границей появились воспоминания А.А. Вырубовой, написанные в эмиграции. Более лживой книги трудно себе представить! Вырубова пыталась доказать, что Распутин никакой роли при Дворе
Вот, оказывается, что их более всего пугало, - то, что вскроется ложь о Григории Распутине, на которой зиждилась вся система доказательств виновности русского Самодержавия, лично Николая II и его Семьи. И в доказательстве этой «виновности» они пытались найти оправдание совершенному над Царской Семьей и всем русским народом чудовищному злодеянию под названием «победа пролетарской революции в результате свержения царского самодержавия».
Но продолжим цитату:
«Теперь перед нами интимный дневник А.А. Вырубовой, найденный в СССР, откуда Вырубова, при своем бегстве из России в декабре 1920 г., не успела его вывезти… В противоположность воспоминаниям А.А. Вырубовой, написанных за границей с единственной целью оправдать себя и свою роль при Дворе, дневник ее, печатаемый в N1 нового исторического альманаха «Минувшие дни», выпускаемого издательством «Красной газеты», представляет совершенно исключительный интерес. Без всякого преувеличения можно сказать, что по своему значению он занимает в ряду мемуаров, опубликованных у нас и за границей о последнем царствовании, первое место. Он дает такую яркую, бытовую картину царизма накануне его свержения, что мимо его не пройдет ни один исследователь. И в то же время он полон такого необычного интереса, что мимо него не пройдет и ни один грамотный читатель [может быть, именно это обстоятельство подстегнуло деятелей советской культуры форсировать программу всеобщей грамотности населения?
– сост.]. Эта книга в полном смысле слова историческая».
Пытаясь заинтриговать читателя и пробудить в нем нездоровый интерес к литературно-историческому шедевру, авторы статьи и не пытаются удержаться от грязных намеков и оскорблений как в адрес самой Анны Александровны, так и в адрес Государя и Государыни. Повторять эту грязь мы не будем. Заканчивается статья в соответствии с ленинским духом пламенной революционной агитации следующими словами:
«И как ни много написано у нас на эту тему, но то, что сообщает об этом Вырубова, до такой степени сенсационно, что читается с захватывающим интересом, как и весь, впрочем, дневник». 166
166
Там же, ед. хр. 21.
Одним словом, лозунг в массы: все - на прочтение дневника!
Неожиданное разоблачение.
Выход первого номера альманаха «Минувшие дни», как мы видели, должен был предварить издание «дневника» в Германии в соответствии с планом «Петрополиса». Однако, судя по всему, грандиозным планам всемирового обмана не суждено было сбыться. Препятствия возникли совершенно неожиданно со стороны литературных критиков и серьезных ученых-историков в самой Советской России. Пришла беда, откуда не ждали. Поскольку операция по подделке дневника носила секретный характер, истинный смысл всего происходящего, как выполнения ответственного задания партии по борьбе на идеологическом фронте с остатками недобитого царизма, был доступен ограниченному кругу лиц. Поэтому излишне ревностные деятели советской литературы и исторической науки, руководствуясь самыми честными и принципиальными соображениями, но проявив при этом недальновидность, узость исторического мышления и неразумную заботу о нравственной чистоте советского читателя, неожиданно для издателей «дневника» усмотрели в нем то, что, по их мнению, было несовместимо с моральным обликом советского человека. К тому же дотошные исследователи выявили грубые искажения реальной исторической канвы описываемых в «дневнике» событий. Все это вместе послужило достаточным основанием для однозначного вывода о подложности «дневника». Разразился скандал. И где? Не на Западе, а в самой Советской России! И кто поднял его? Не Анна Вырубова, а не в меру ретивые ленинградские борзописцы и представители новой советской исторической науки! Но предоставим слово самим критикам.
Прежде всего, чтобы наглядно представить всю обоснованность выдвинутых возражений, приведем запрос-опровержение, посланный в редакцию «Красной газеты» одним из сотрудников Архива В. Арсентевым, который, скорее всего, являлся членом комиссии по проверке подлинности опубликованного «дневника». Только предварительно поясним, что «Соловушка», как это трактуется в исторических комментариях «дневника», была придворная кличка генерала А.А. Орлова, который являлся для негодяев объектом грязных сплетен, порочащих Государыню. Этот выбор был неслучаен, поскольку Александр Афиногенович Орлов (Орлов-Балтийский), генерал-майор свиты Его Величества и командир уланского Ее Величества полка, обладая благородным нравом и замечательными качествами характера, человек высоко образованный, был, безусловно, одним из лучших представителей офицерского корпуса и, самое главное, - личным другом Государя, глубоко преданным ему и всей Царской Семье. Анна Александровна Танеева пишет об этом человеке как о своем «искреннем друге». Его отношения с членами Царской Семьи служили образцом
И вот исследователь-архивист В. Арсентев приводит следующую выдержку из «дневника» касательно этого доблестного офицера: «Смерть Соловушки… Мама была на его похоронах. Это был первый случай. Из-за этого было много толков…». Пытаясь добросовестно исполнить свой научный долг, Арсентев указывает редакции «Красной газеты» на явное противоречие описанных событий реально имевшим место фактам, хорошо известным исторической науке и подтверждаемым архивными документами. Он пишет: «Непонятны эти слова в устах Вырубовой, которая вместе с Двором находилась в Ливадии во время смерти Орлова. Двор переехал из Крыма в Детское [Царское] Село через 45 дней после похорон Орлова. Прошу редакцию «Красной газеты» убедиться - в записях камер-фурьерского журнала и надписях о дне похорон Орлова на памятнике. В. Арсентев». 167
167
Там же, ед. хр. 21, л. 9.
В номере газеты «Правда» от 11 марта 1928 (N 61) была помещена статья П. Горина «Об одной вылазке бульварщины». Там было написано следующее:
«Издатели настоящего исторического альманаха по-своему решили «удовлетворить» наблюдаемый в наши дни огромный интерес к изучению прошлого. Два рецензируемых мною выпуска уже достаточно и определенно выявили лицо этого нового «исторического» журнала. Многим, вероятно, еще памятны исторические романы и рассказы, издаваемые Каспари, в которых «захватывающе» описывались дворцовые тайны и любовные похождения «исторических» личностей. Потребность в таких книгах в наши дни, конечно, весьма сомнительна. А между тем у «Минувших дней» с изданиями Каспари большая преемственность, что, конечно, не говорит в пользу нового исторического журнала. Дневник Вырубовой, история любовных похождений Некрасова, заговор ген. Мале, рассуждения беллетриста Тихонова-Лугового - все нашло место во вновь выпущенном журнале. Основным недостатком альманаха следует считать его приспосабливаемость к вредному, нездоровому обывательскому интересу к прошлому, вернее к спальням «исторических» личностей. Это красной нитью проходит во всем журнале. Под этим соусом преподнесен также и «гвоздь « - дневник Вырубовой.
Мы не будем подробно заниматься дневником Вырубовой, обеспечившим широкое распространение журнала. Отметим только, что дневник Вырубовой, несмотря на всяческие уверения редакции в его достоверности и необычайной исторической ценности, все же не является подлинным историческим документом (выделено жирным шрифтом в газете - сост.). Об этом определенно высказываются М.Н. Покровский и такие крупные архивные работники, как В.В. Максаков и Н.Ф. Куделли. Мы не будем приводить всех наших оснований для доказательств подложности этого «первоклассного источника-ключа к уразумению многих сторон отошедшей эпохи». Подробный разбор дневника, как и всего журнала, читатель сможет найти в выходящем на днях N 7 журнала «Историк-Марксист «. Отметим только, что огромный интерес дневника, отчасти объясняемый моментами описываемых событий, прекрасная литературная обработка (точно А. Вырубова училась у А. Толстого и П. Щеголева), весьма сомнительная запись происходивших с глазу на глаз интимных бесед Николая с министрами, бьющая через край «политичность» дневника (в особенности во второй книжке) - все это свидетельствует о подделке опубликованного «исторического» документа. Мы не говорим уже об употреблении иногда Вырубовой совершенно современных выражений. Допустим далее, что подлинные авторы дневника раскроют свой «секрет» и объяснят это желанием «обогатить нашу литературу новой формой литературного творчества или «подшутить» над читателем. Но зачем, например, понадобилось авторам изображать Распутина, этого сибирского проходимца, в виде мужицкого идеолога, интересовавшегося пугачевщиной и чуть ли не в деталях чувствовавшего нарастание революции? И кому нужна тогда эта новая попытка дальнейшего развития альковных и прочих сплетен из «Заговора Императрицы» А. Толстого и П. Щеголева? Таков «гвоздь» двух выпущенных альманахов». 168
168
Там же, ед. хр. 21.
Скандал в неблагородном семействе.
Чтобы урезонить не в меру ретивых борзописцев и положить конец всей этой возмутительной кампании опровержения, которая совершенно неожиданно спутала все карты товарищей Зиновия Самуиловича, Абрама Григорьевича, Михаила Алексеевича и всех, кто стоял за их спиной, редакция альманаха «Минувшие дни» срочно помещает в «Красной газете» статью, в которой не столько пытается аргументированно доказать свою правоту, поскольку возразить-то, в общем-то, нечего, сколько предупреждает о возможных последствиях и недвусмысленно советует не совать нос не в свои дела. Намек получился довольно прозрачный и должен был остудить пыл незадачливых оппонентов.