Верные друзья
Шрифт:
Чижов мгновенно сбрасывает рубашку, брюки, ботинки и бросается в реку.
Несколько секунд слышны только затихающие перекаты грома, шум дождя, всплески воды. Затем доносится задыхающийся голос Чижова:
– Да ты не отбивайся... О, черт! Слушай, погоди, погоди...
Всплески воды становятся громче.
Лапин и Нестратов, мешая друг другу, вместе с появившимся Чижовым втаскивают на плот, видимо, потерявшего сознание худощавого загорелого паренька в спортивных трусах.
Чижов,
– Я его по голове стукнул - сопротивлялся... Мог сам утонуть и меня утопить. Ничего, сейчас очнется.
Друзья, захлопотавшись над бесчувственным пареньком, не замечают, как из темноты, из дождя, к правому борту плота подходит лодка. В ней несколько едва различимых человеческих фигур.
Неприязненный голос спрашивает:
– Что здесь происходит?
Паренек, очнувшись, вскакивает, расталкивает друзей, кричит:
– Иван Кондратьевич! Я здесь, Иван Кондратьевич, на плоту! Меня какой-то псих утопить хотел!
– Что-о-о?!
– высокий человек в лодке приподнимается, освещает фонарем оторопевших Лапина, Чижова и Нестратова.
– Кто такие?
– Мы... Мы из Москвы...
– путается Нестратов.
– Думали, человек тонет. И мы...
– Да вы понимаете, что наделали? У нас тренировочный заплыв на побитие рекорда дальности в трудных условиях. Мы эту грозу целый месяц ждем, а вы пловца с дистанции снимаете?!
Паренек свирепо кричит:
– Он меня, леший, кулаком по башке стукнул, а то бы я ему показал!
Кто-то из людей в лодке спрашивает:
– Ты дальше-то плыть сможешь? Отдышался?
– Поплыву, - говорит паренек.
– Я поплыву, Иван Кондратьевич, ладно? Будем отсюда считать дистанцию. Можно, Иван Кондратьевич?
– Ну, плыви.
Паренек, даже не поглядев на Лапина, Чижова и Нестратова, делает глубокий вздох, взмахивает руками и бросается в воду. Еще мгновение - и лодка и пловец скрываются за сплошной стеной дождя.
Лапин хохочет:
– Ай, Чижик! Не везет человеку... Совсем уже была в руках медаль за спасение утопающего, и вот - на тебе!
Сконфуженный Чижов подбирает брюки, рубашку, долго шарит руками по мокрым доскам плота, бормочет:
– А где же ботинки? Братцы, куда вы мои ботиночки задевали? Где мои ботиночки?
– Они утонули, - хмуро сообщает Нестратов.
– То есть как "утонули"?
– А вот когда мы этого "утопленника" втаскивали, ты их сам и столкнул.
– Братцы!
– Чижов патетически воздевает руки к небу.
– Я ж в одних ботинках поехал, у меня ж нет других... И домашние туфли я забыл. Караул, братцы!
– Ничего, Борис, - философски замечает Лапин, - ты потерял ботинки, но зато спас
Снова прорезает небо от края и до края яркая вспышка молнии, гремит гром.
– Ревела буря, гром гремел, во мраке молнии блистали!
– с удовольствием говорит Лапин.
– Все как в песне! Все правильно!
После ненастной ночи наступает солнечный, но холодный и ветреный день.
Бегут по Каме белые барашки волн. С боку на бок качается плот. Полощутся на ветру повешенные для просушки брюки, пиджаки и рубашки.
Из шалаша доносится мирное похрапывание. Лапин стоит в позе бессменного часового, картинно опершись на весло.
Внезапно он закладывает два пальца в рот, пронзительно свистит и кричит:
– Все наверх! Город!
Из шалаша вылезает, волоча за собой географическую карту, сонный Нестратов. Он расстилает карту и наставительно говорит:
– Это не город, а населенный пункт. Здесь пополним запасы продовольствия.
Плот причаливает к маленькой, очень нарядной и чистой пристани.
– Кошайск!
– торжественно провозглашает Лапин и первым спрыгивает на берег. Следом за ним прыгает Нестратов, а босой Чижов смотрит на друзей жалостливыми глазами и горестно бормочет:
– Друзья... И этих людей я любил... Ни сочувствия, ни доброго взгляда! Купите мне туфли!
– Нет денег, - бессердечно отвечает Нестратов.
– Ты сам ограничил наш бюджет.
– Купите!
– безнадежным голосом повторяет Чижов и неожиданно оживляется.
– А то вообще не дам ни копейки. Я - казначей.
– Ты общественный казначей. Если не дашь, отымем силой, - предупреждает Лапин. И, обращаясь к Нестратову, говорит: - Заходи, Василий!
Чижов, сообразив, что сейчас ему придется худо, вытаскивает из кармана деньги:
– Черт с вами, вот шесть рублей.
– Что же мы можем купить на шесть рублей?
– разводит руками Лапин. Семечек? Не дури, друг! Нам надо чаю, газет, колбасы любительской, сахар кончается...
– Ах, так?
– Чижов становится в позу короля Лира, ограбленного дочерьми.
– Хорошо! Берите все, пейте кровь!
Он швыряет на землю несколько бумажек, затем ложится, заворачивается с головой в одеяло, а его бессердечные друзья хладнокровно подбирают деньги и, посвистывая, удаляются.
Чижов некоторое время лежит неподвижно.
Наконец это ему надоедает. Он высовывает из-под одеяла голову, осматривается, вылезает, берет самодельный веник и начинает подметать плот.
За этим занятием его и застают три загорелых широкоплечих человека в парусиновых штанах и фуражках речников.
– Здравствуйте, - очень вежливо говорит один из них, - мы к вам.