Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
— Заметь, они уже давно не выходят с нами на связь, — подметил Эйс.
— Мы тоже не выходим с ними на связь, — разумно ответил Мак.
— Возможно, по той же причине.
— Думаешь, они что-то придумали? — встревоженно спросил Бадди.
— Конечно, они что-то придумали, — хмыкнул Мак. — Как и мы. Почему бы им что-то не придумать?
Посмотрев на свои часы, он сказал:
— Нам пора выметаться отсюда. И я не вижу больше смысла еще раз сюда вламываться.
— Черт… — выдохнул Эйс, осматривая
— Забудь, Эйс, — посоветовал ему Мак. — Мы не найдем здесь ничего, что можно было бы использовать для шантажа.
Эйс как будто бы обиделся:
— Какое отвратительное слово, Мак.
Не обратив на этот комментарий никакого внимания, Мак продолжил его убеждать:
— Никакой детской порнографии, ни двоеженства, ни фальшивых документов, даже просроченных книг из библиотеки. Альфонс Моррискон — бой скаут, и, я считаю, с этого момента нам нужно оставить его в покое. Пошли.
Пока они шли к задней двери, их обычный маршрут через дом Моррискона, Бадди решил высказать свою мысль:
— Мак, я так же как и ты ненавижу вламываться в дом к этому парню. Но что же еще, черт побери, нам делать?
— Есть и другие, кто въезжает и выезжает из поместья, — ответил Мак.
— Автоцистерна приезжает время от времени.
— Если ты считаешь, что я смогу задержать дыхание в нефтевозе на сорок минут, ты сошел с ума, — заявил Эйс.
Мак покачал головой и открыл заднюю дверь.
— Я не это имел в виду. Бадди, убедись, что она закрыта.
— Точно.
— И что ты имеешь в виду?
Эйс требовал ответа, они с Маком отошли на маленькое крыльцо, пока Бадди закрывал на замок кухонную дверь.
Отсюда путь был простой: через лужайку частной собственности, огороженную грубым частоколом — если Моррискон здесь даже загорает голышом, никто не сможет сделать его фотографии — потом через забор к незаселенному дому с табличкой «продается» перед ним.
Они проложили путь таким образом, что они могли попасть в дом Альфонса Моррискона незамеченными в любой время.
Проблема была лишь в том, что не было никаких причин туда приходить.
Когда они вышли из дома Моррискона, обошли продающийся дом и вышли на улицу, где был припаркован Таурус, Мак сказал:
— Есть ведь не только автоцистерны. Они заказывают еду на дом, они вывозят вещи в химчистку.
— Ты видел, как проходит вся эта процедура, Мак, — сказал Бадди. Все эти машины тщательно досматриваются наемными копами у ворот. Бой скаут Моррискон — единственный, кто проезжает без проблем.
— Ну, есть и другие рабочие, — сказал Эйс.
— Штатные сотрудники.
— Для нас ничего полезного, — сразу отрезал Мак.
— И жена тоже выезжает, — продолжил Эйс.
Все удивленно уставились
— Ты хочешь похитить его жену? — спросил Бадди. Или хочешь пробраться в поместье втроем в одной из этих крохотных машин?
— Я бы мог спрятаться у нее под юбкой, — Эйс расплылся в ухмылке, правда потом заметил, что его шутку никто не оценил, и ухмылка быстро испарилась.
— Может нам все-таки стоит найти эти гарвардцев, — мрачно выдал Мак.
* * *
— Глянь-ка на этих скачущих обезьян, — сказал Ос, уставившись в бинокль.
— Наверное, ты имеешь в виду Эйса, — предположил Марк, поскольку у него бинокля не было. — Он хуже остальных двух.
— Боже, — выдохнул Ос. — Не просто работяги, а абсолютно бесполезные работяги.
— Это наш друг Моррискон абсолютно бесполезный, — фыркнул Марк. — Мы не нашли в его прошлом ничего, что можно было бы использовать против него, а теперь, глядя на представителей трудового движения, становится понятно, что и они ничего не нашли.
— А время идет, — сказал Ос.
Через дорогу, троица усаживалась в свой Таурус. Глядя на них без бинокля, Марк сказал: — Нам придется использовать этих ребят. Пока не знаю как, но придется. Как-то использовать.
Хорошо, — согласился Ос.
25
Из-за своего воспитания в Канзасе и Колумбии Анна Мари, когда речь шла о каком-то собрании, на автомате предлагала свою помощь — зачем квартире простаивать?
Но Энди совсем не одобрял идею, согласно которой в три часа дня в их квартире собирались Джим Грин и все остальные, чтобы состряпать новые личности Энди и другим.
— Это же не вечеринка, Анна Мари, — пытался он объяснить свою позицию. — Это больше информационное собрание.
— А я и не говорю, что это вечеринка, — настаивала на своем она, и понимала, что она гнет свою линию.
— Всего пару закусок и, возможно, стакан белого вина.
Нельзя вечно пить пиво или бурбон.
— Нельзя? — вытаращился он на нее.
— Я думаю, что Джим обидится, — продолжала Анна Мари, — ведь он делает нам колоссальное одолжение, он приехал сюда из самого Коннектикута, а мы ему даже не предложил закуску с паштетом.
— Но мы же не на открытие заведения собираемся, Анна Мари, — не унимался Энди, — тем более, что никто из нас не хочет заляпать свои новые документы, подтверждающие личность, паштетом.
Грин придет сюда со своим оборудованием, раздаст что нужно, расскажет что нужно и все.
И все разойдутся.
Она упрямо покачала головой.
— Ты снова хочешь, чтобы люди пришли к нам домой, сели и поговорили, а потом просто ушли. Никто ничего не поест, не поболтает на отвлеченные темы, ни выпьет ничего, кроме твоего пива.