Ветер странствий
Шрифт:
2
Земляной холм. Общая могила.
Вот и всё.
Опоздали — во второй раз.
Споров, что ждет Леона, не возникло. Убьют. То, что творилось в аравинтских деревнях, о милосердии эвитанских вояк не свидетельствует. Странно лишь, что не убили сразу.
Наверное, бедняга назвал свое имя. И его повезли к шишке рангом повыше.
Спасители опоздали. К очередному пепелищу. К общей могиле, вырытой верными слугами Ральфа Тенмара. Сохранившими преданность
Имя Леона — среди других таких же. Кто сообщил верным стражам фамильного склепа… и могилы в саду, как звали привезенного из Аравинта пленника? Кто-то из солдат? Или из командиров Ормхеймского Бастарда? Сам Эрик?
И кто убил семью Ральфа Тенмара? Один из бастардов отправил подальше жену и детей, а потом избавился от соперников? А уже потом был казнен самим Эриком?
Или это Эрик уничтожил всех? И Леона, и тенмарцев — одним махом? Но… зачем? Сошел с ума?
Безумие бродит в крови королей Эвитана. Отец оказался неподвластен… но за себя Грегори боялся всегда. И боится поныне.
Куда теперь? В Аравинт? Вести там партизанскую войну? Или прямо в Тенмаре — на территории противника?
А здесь больше нет ничего. И никого. Даже слуг. Они схоронили мертвых и ушли. Неведомо куда. Потому что в замке Тенмар теперь новые слуги и новый господин. Так говорят в Больших Дубах.
Слишком долго спасители ждали удобного часа. Надеялись, что Леона будут сначала судить. А его просто убили. Принесли в жертву какому-то мерзкому ритуалу!
— Куда теперь, Грегори?
Вит.
Когда-то с именем Арно Ильдани дрались целые армии. Войско его сына состоит из трех человек — его самого, Витольда и Арабеллы.
И двое из них точно стоят армии. Те, кто не он сам.
И за эту армию он отвечает перед Творцом, людьми и собственной совестью. И перед покойным отцом.
— Здесь уже ничего нет. Нужно ехать.
Они продолжают смотреть — и Вит, и Белла. Еще бы. «Командир» ответил на вопрос: «Что делать», а не на непосредственно заданный.
— Туда, где сейчас герцогиня Кармэн, — вздохнул Грегори.
А куда еще? Не в Элевтерис же — пиратствовать.
Новости обогнали их еще на подъездах к Южному Тенмару. Ни Кармэн, ни Виктор в плен к эвитанцам не попали. Всё еще. Их ищут. Значит, уже и не найдут. Мэнд никого не выдает.
Тогда Грегори лишь облегченно вздохнул. Руки оказались развязаны. Можно спасать Леона. Не оглядываясь назад. Пока.
Не спасли. И теперь других долгов, кроме как доставить Арабеллу к матери, у Грегори не осталось. А вот у Витольда…
— Вит, ты, наверное, должен найти Александру.
— Должен, — кивнул он. — Только там она под защитой кардинала. А здесь мне ее везти некуда.
Долго думал? Долго. Судя по кругам под глазами — следам бессонных ночей. Александре действительно безопаснее под покровительством эвитанского кардинала. Но что
Слишком много сгоревших деревень. И горя. Даже Арабелла больше не вспоминает о любви. Повзрослела? Или разлюбила? Розовая дымка рассеялась. Герой оказался не героем.
Как всё вышло глупо! Не отправься он «приносить себя в жертву» — Белла сейчас была бы рядом с матерью. А Кармэн не сходила бы с ума — представляя дочь мертвой, если не хуже.
Ты хоть что-нибудь можешь сделать толково, Грегори? Хоть кого-то спасти? Или всё, на что ты способен, — быть знаменем, за которое гибнут люди? Рваной, бесполезной тряпкой.
Неужели в тебе нет ничего, кроме отцовского имени?
— У нас будет родина, — вымученно улыбнулся невеликий сын великого отца. — Я не могу, Вит, обещать точно. Но сделаю всё, что от меня зависит. У тебя снова будет дом, куда ты сможешь привести Алексу. А ты, Белла, снова увидишь мать, Виктора, друзей.
Улыбка осветила построжевшие за эти дни черты Арабеллы.
— И ты станешь королем Эвитана! — с прежним задором выпалила она.
Ага — если Регенты вдруг сбегут за Хеметийское море. А трон отдадут добровольно.
3
— Милая Эмили. — В глазах бордель-маман светится сочувствие. На вид — даже искреннее Полининого. — К сожалению, тебе придется оставить мой дом.
К этому всё и шло. Попытки использовать свалившуюся ей на голову мать незаконного ребенка как одну из шлюх бордель-маман оставила в первую же неделю. Съязвила, что такими испуганными глазами Эйда ей еще и всех клиентов распугает. Надолго. И оставит голодными половину девочек.
Потому что за дрожащими жертвами ходят не сюда, а через три квартала. А здесь — высококлассное заведение. С ласковыми, умелыми красотками.
И хозяйка сего заведения даже попыталась приставить к странной девице опытную куртизанку. Для наставительных бесед.
А потом махнула рукой. И оставила за Эйдой только игру на арфе и лютне. Объяснила, что каждый должен быть на своем месте. А гостям в придачу к удовольствиям нужны еще приятная куртуазная беседа, музыка и «всё, как положено в хороших домах». А по постелям гостей и другие девушки разведут.
Эйда поверила, что сумеет окупить кров и еду для себя и дочери, и не продавая тело. И что отсюда их не выгонят на улицу.
Оказалось — поверила зря. Бесполезные дуры не нужны нигде. Ни в родном доме, ни в чужом борделе.
Будь Эйда одна — наложила бы на себя руки, и дело с концом. Но теперь ей слишком хорошо известно, что тогда ждет Мирабеллу. Ей не выжить на улице. А приютов с дочки уже хватит! Как и церковного милосердия.
Надо было просто не рождаться. Эйде, а не дочери. Девочка не виновата.