Настоящій наслдникъ судьи Дрисколля, внезапно оказавшійся богатымъ и свободнымъ человкомъ, очутился въ крайне затруднительномъ положеніи. Онъ не умлъ ни читать, ни писать, да и говорилъ только на жаргон негритянскаго квартала; походка, манера держаться, позы и,
смхъ — все это являлось у него до чрезвычайности вульгарнымъ и неуклюжимъ. Этотъ богачъ-аристократъ всетаки производилъ впечатлніе невольника. Изящный костюмъ и возможность сорить деньгами не могли поправитъ этихъ недостатковъ или хотя-бы даже замаскировать ихъ. Напротивъ того, они выдвигались при такой обстановк еще ярче на первый планъ и производили боле сильное впечатлніе. Бдняга не могъ преодолть ужаса, который внушала ему гостиная блыхъ людей, и чувствовалъ себя какъ дома единственно только на кухн. Сидя въ церкви, на фамильной скамь Дрисколлей, онъ испытывалъ тяжкую муку, а между тмъ для него утратилась возможность находить себ утшеніе и убжище въ галере для негровъ. Мы отказываемся слдить за дальнйшими, весьма интересными, впрочемъ, судьбами этого молодого человка, такъ какъ повствованіе о нихъ завело бы слишкомъ уже далеко.
Самозванецъ чистосердечно сознался въ своихъ преступленіяхъ и былъ приговоренъ къ пожизненному тюремному заключенію. Этимъ однако дло не кончилось. Имущественное положеніе Перси Дрисколля было при его кончин до такой степени незавиднымъ, что кредиторы получили всего лишь по шестидесяти центовъ за долларъ. Теперь они подали, апелляціонную жалобу, указывая, что по ошибк, которая
произошла не по ихъ вин, самозванецъ Томъ не былъ своевременно включенъ въ инвентарь имущества Перси Дрисколля. Кредиторы утверждали, что Томъ принадлежитъ имъ въ качеств движимой ихъ собственности, которую слдовало передать въ ихъ распоряженіе еще восемь лтъ тому назадъ. Они и такъ уже достаточно пострадали изъ за того, что были лишены его услугъ въ теченіе столь долгаго времени, и не испытываютъ ни малйшаго желанія нести дальнйшіе убытки. Еслибъ имъ своевременно отдали Тома, они давнымъ давно продали бы его, чмъ, безъ сомннія, предотвратилось бы убійство судьи Дрисколля. Отсюда вытекало логическимъ образомъ заключеніе, что Томъ лично неповиненъ въ убійств и что преступленіе это являлось только злополучнымъ слдствіемъ ошибочно составленнаго инвентаря. Справедливость такихъ логическихъ выводовъ бросалась всмъ и каждому въ глаза. Вс признавали обрушившуюся на судебную кару на Тома совершенно правильной, еслибъ былъ свободнымъ блымъ человкомъ, но засадить на всю жизнь въ тюрьму молодого невольника, представляющаго собою цнное имущество, оказывалось совершенно инымъ дломъ.
Миссурійскій губернаторъ, прочитавъ доставленный ему по этому поводу докладъ, немедленно же «помиловалъ Тома», а кредиторы Перси Дрисколля тотчасъ же продали помилованнаго своего невольника на одну изъ плантацій въ низовьяхъ Миссиссипи.