Вирус убийства
Шрифт:
Он сдался. И больше ничего не хочет знать об этом деле. Теперь ему на все наплевать.
Раньше она намеревалась предоставить ему возможность начать разговор, но теперь решила первая затронуть волновавшую ее тему.
— Хотите пролистать газеты? Я сохранила все, начиная с утреннего выпуска вторника, где впервые упоминается об этой истории.
— Что пишут?
— Ничего особенного. Об арестах не сообщают. Версий происшедшего не излагают. Пишут, что идет расследование, что многие пациенты из клиники уехали. Публикуют выжимки из старых
Брок нахмурился, когда она упомянула Рози, но промолчал. Кэти нарушила молчание, сообщив о том, что более всего ее мучило:
— Я подписала заявление, Брок.
Он насухо вытер тарелку кусочком хлеба и, прежде чем прокомментировать ее слова, некоторое время задумчиво его жевал.
— Знаю. Таннер мне его показывал. У вас не было выбора. — Он протянул руку и взял кружку с чаем.
— Вы так думаете? Между прочим, не я рассказала ему все эти подробности. Он меня вообще ни о чем не спрашивал.
— Ну, я ему тоже ничего не рассказывал, если это то, что вас беспокоит.
— Но… — Она в изумлении на него посмотрела.
Брок глотнул чаю, после чего аккуратно поставил кружку на поднос.
— Он уже обо всем знал. — Брок откинулся на спинку стула и расправил плечи. — Боюсь, я здорово недооценил серьезность положения, Кэти. Впредь постараюсь такого не допускать. Единственное, что есть во всем этом положительного, — тут он медленно покрутил головой, — это то, что мне, похоже, вылечили больное плечо.
20
— Впрочем, есть и еще один положительный аспект, — сказал Брок чуть позже, когда они мыли на кухне тарелки. — Они опасаются дискредитировать меня, пока я официально считаюсь одним из ведущих криминалистов и представляю нашу страну на международной конференции. Они считают, что с этим нужно подождать, пока я вернусь.
— Значит, вы по-прежнему едете в Рим?
— Должен. У меня уже и авиабилеты на субботу заказаны. Кстати, какой сегодня день? Совершенно вылетело из головы.
— Четверг.
— Из этого следует, что завтра Страстная пятница? Так, что ли?
— Вроде того. Я и забыла, что скоро Пасха. А когда вы вернетесь?
— Желательно, чтобы эта дата оставалась открытой. Официальные мероприятия заканчиваются в следующую пятницу, но я полагаю, что, если мой доклад понравится, итальянские коллеги, возможно, предложат мне погостить у них еще какое-то время. Я ведь не до конца использовал свой отпуск и могу находиться в Италии вплоть до середины апреля.
Кэти уставилась в тазик с мыльной водой, вновь задаваясь вопросом, уж не хочет ли Брок тем самым поставить ее в известность, что выходит из игры.
— Не думаю, — сказал Брок, вытирая последнюю тарелку посудным полотенцем, — что эти люди станут наезжать на вас раньше, чем примут окончательное решение относительно того, как быть со мной. Возможно, я ошибаюсь, но у меня складывается именно такое впечатление. Они делали перерыв раза два в ходе дознания
Брок собрал тарелки и понес их к буфету.
— Так, посмотрим, где ваш ящик… Вы ведь «Эрик», не так ли?
— Как, скажите на милость, вы об этом узнали? — спросила Кэти, с удивлением на него посмотрев.
— Джилл мне сказала. Очень милая девушка. И Патрик тоже очень приятный парень. Вам повезло, что у вас такие хорошие соседи.
— Когда же вы успели с ними познакомиться?
— Около четырех утра. Я проснулся с ужасной головной болью и отправился разыскивать аспирин. Джилл и Патрик сидели здесь, на кухне. Они и оказали мне необходимую помощь.
— Они находились здесь в такое время?
— Ну… Джилл только что вернулась с какой-то там дискотеки. Предложила и мне пойти туда на следующей неделе, но я вынужден был поставить ее в известность, что буду в это время в Риме. Они с Патриком мне сказали, что беспокоятся за вас.
Кэти недоверчиво покачала головой и перевела разговор на более актуальную для нее тему.
— Значит, вы полагаете, что меня на некоторое время оставят… хм… в покое?
— Да. Этим людям спешить незачем. Думаю, вам надо вести себя очень тихо и не высовываться. Не делайте ничего такого, что могло бы привлечь к вам внимание. И никому не доверяйте. — Его слова напомнили ей давнишние рекомендации Таннера. — С другой стороны, если вы знаете способ, как наводить справки — какими-нибудь окольными путями, не внушающими подозрения, — это было бы здорово, поскольку всегда полезно знать, что происходит.
— Вы мне до сих пор не сказали, что произошло с Рози, — сказала она.
Брок нахмурился и опустил голову.
— Мне нужно глотнуть свежего воздуха. Здесь есть где прогуляться?
Они надели пальто, пересекли шоссе перед домом и двинулись по аллее, которая вела к берегу речки, протекавшей через центр Кроубриджа. Вдоль берега шла тропинка, достаточно широкая, чтобы они могли идти бок о бок. Они побрели по ней, поглядывая на мчавшийся мимо ивовых куп и зарослей боярышника взвихренный быстрым течением водный поток.
— Бедная Рози, — наконец произнес Брок.
— Таннер сказал, что мы несем ответственность за ее смерть.
— Возможно, он прав. Еще хуже то, что я был там, но не смог этого предотвратить. Черт! Я даже не знаю толком, что произошло. Вначале я ощутил, как в мое тело вошла первая игла, а следующее, что я помню, — это то, как я пытался высвободить ноги из-под ее тела. Между этими двумя событиями прошло двадцать минут. Я не могу осуждать тех, кто меня допрашивал, за то, что они отнеслись к моим словам скептически. Я и сам бы в это не поверил, если бы свидетель поведал мне такую историю.