Вишнёвый луч
Шрифт:
– О Господи. Нет. Не позволю. Кстати, у влагалища любой женщины есть способность к самоочищению. Это просто так, это кстати, чтобы ты знал. Вот знаешь почему настоящие проститутки могут не заразиться гадостью там, где порядочная вляпается непременно? А потому, что они активно в деле. Самоочищение поставлено на конвейер. Работа такая.
– Слушай, может, тебе в проститутки податься? Я б это легче вынес, чем мужа, а?
– Не могу. Некогда. Концертов очень много. Я ведь звезда. Всё расписано года на два вперёд. И вообще скрипачам надо хорошо высыпаться. Я вот
– Ничего, тебе утром замуж идти, растормошат.
– А ты как, ничего? Со сном-то? обойдёшься? Тебе не будет плохо? Невеста... Жених...
– Я не буду жениться завтра.
– Почему?!
– Ты только что сказала, что любишь меня.
– Я? Сказала, что люблю? Когда?
– Двадцать секунд назад.
– Давно. Я уже и забыла. Правда сказала?
– Ты меня любишь. Умора. В девятнадцатом веке так предлагали руку и сердце. Я вас люблю, значит, я ваш. Весь и навсегда.
– Что-нибудь изменилось?
– Да. Очень больно. Я не верю тебе, потому что завтра ты выйдешь замуж за другого мужика и будешь махать ногами, рожать малюток, чтоб они... Ты будешь махать ему моими ногами. Твои ноги - мои. Они принадлежат моим пожизненным мечтам, я чувствовал, что на свете есть женщина, с которой можно умереть и не заметить смерти. И вот как выглядит моя женщина! Умора! Дохлятина, мешок нежных костей, вся в росе, ландыш серебристый, новая заря...
– Почему заря?
– Это фабрика. Выпускает парфюмерию. Не обращай внимания. Несу что попало, порчу жизнь хорошему человеку.
– А я не хороший человек. Я вообще невесть что. Я обнимаю мужика, с котором познакомилась два часа назад.
– Миллион лет.
– Лирика. Это чушь. Про всякие половинки, встречу разделённого андрогина, единственный мужчина, единственная женщина. Я веду себя непропорционально.
– Может, нерационально?
– Как хорошо, что ты говоришь глупости. Я могу разлюбить дурака - и всё. И всё...
– Объясни мою дурость, а?
– Я точно выразилась: непропорционально. Ты как все. Почему я должна быть с тобой? Бог велел всех любить. Я не знаю своего жениха близко, но тебя уже знаю, вот и вся разница. Может быть, если бы этот поезд шёл не в Питер, а в Москву, и я встретилась бы с ним, когда ехала на свадьбу к тебе, а он тоже источал бы ландышевые токи...
– Я сейчас пойду к начальнику поезда и попрошу повернуть поезд на Москву.
– Давай порепетируем. Я - начальник поезда. Ты - пассажир, которой хочет повернуть назад. Тренинг. Попробуй уговорить меня. Я поверну, если ты докажешь - надо! Начинай!
– Начинаю. Я ему в зубы дам. А тебя сейчас возьму за твои худющие так называемые ноги и так в...у, что к начальнику никто не пойдёт никогда.
– Этот тренинг весьма убедителен, однако лучше скажи мне просто какую-нибудь несусветную гадость. Просто бредятину, оскорбительную страшную чушь и ересь. Пожалуйста. Ну пожалуйста, милый, родной мой, скажи мне что-нибудь убийственное, чтобы я перестала видеть белый свет! Выведи меня за скобки...
– Словами нельзя повернуть поезд.
–
– У тебя слёзы. Ты почему плачешь вот сейчас? Ещё не утро. Девочка моя, солнышко, плутонушка, луночка, венерушка, марсинька, звёздынька моя, не плачь, дура! Сердце рвётся, одни дырки!
– Вот времена... Можно сказать мужчине что угодно, а он и не заметит, что умер.
– Врёшь. Я жив и я в тебе. А ты визжишь от страсти, как последняя дилетантка. Ну что ты визжишь? Не можешь полежать спокойно. Сейчас, погоди, я скоро покончу с этим дурацким делом, секунду, ещё, ещё...
– Ты всегда так?
– Что - так?
– Долго...
– Ты решилась вылететь за скобки сама? Без посторонней помощи? Спасибо, ты настоящий друг. Но это не поможет.
– Слушай, я тут в журнале читала...
– Давай-давай, ты мне ничуть не мешаешь. Даже приятно. Тебе приятно?
– Неплохо, неплохо. Ты скоро?
– В этом веке. В этом поезде. В этой женщине.
– Болтаешь.
– Е..
– Болта-а-а-ешь.
– ... Вот, уже всё. Волшебство. Любодейная магия. Уже не плачешь?
– Нет, я не плачу, я думаю о магии, о словах, поездах, начальниках, о повороте на Москву, а впереди всё-таки Петербург, и никто нам не объяснит, под какую манипуляцию судьбы мы попали.
– Магия, манипуляции? Обиды? "Нам не объяснили?" Конечно, не объяснили, потому что слова имеют объём, их звучание длительно, а люди горды, негибки, даже не телепаты, следовательно, тратить на объяснения нужно большое время. Причём, и частное, и историческое. - Вытри меня, пожалуйста, я умираю от твоего ландышевого запаха и понимаю, почему ландыши занесены в Красную книгу. Мне нужно очень быстро всё понять. Подари мне скорость!
– Марсинька, венерушка, мы с тобой в облаках, там свежий ветер и никаких информационных потоков, а? Только представь: никого! И не надо объяснять, подстраиваясь под скорость других людей, ничего!
– Укрой меня, холодно, я вся продрогла.
– Это от наслаждения. Я всё отдал тебе и всё взял: я почувствовал, как чудесно это возвращение энергии. Я раньше читал об этом у китайцев. Кстати, как ты относишься к интеллектуалам?
– А при чём тут китайцы? Впрочем, всё равно. Здесь, куда мы забрались, жанры и цивилизации не имеют смысла. А интеллектуалов, особенно французских, а также песни Высоцкого, журнал "Космополитен" и прочие презервативы - ненавижу.
– А ты чувствуешь аудиторию, когда стоишь со своей скрипкой перед разными народами, ты чувствуешь различия?
– О, да. Об этом иногда спрашивают журналисты, но я им не признаюсь. Тебе - скажу. Чувствую. Люди больше всего отличаются по восприятию музыки. Волна проходит сквозь их тела и души либо чисто, как по утреннему воздуху, либо как по болоту с кикиморами. Вот попса даже, которая под фанеру дует, и та небось что-нибудь человеческое чувствует, а уж живые-то музыканты непременно. Только говорить боятся, поскольку это бестактно. Отделываются всякими клише: "Ах, у вас тут такая чудесная публика!"