Владыка бури

Псов Дари

— Ты расстроена. Но магия не воскрешает мертвых… — воин взглянул на Вспомнившего в отдалении. — Аргх! Поговори лучше со Сказителем, у него лучше получается выражать свои мысли в таких тяжелых разговорах. А вы, — он кивнул Подрезу и Гарде, — возвращайтесь на пост. Враги никуда не делись.

Подрез и Гарда нехотя поднялись на Стену, бросив на Купчиху последний сочувствующий взгляд. Она осталась стоять, глядя на свои руки, в которых осталась лишь липкая и холодная кровь Гитгуд. Слёзы текли по щекам женщины, оставляя горячие дорожки на замёрзшей

коже.

Белый пег одним грациозным прыжком перемахнул через Стену и приземлился в нескольких шагах от неё. Снег взметнулся под его лапами, и Купчиха вздрогнула, вырванная из своего тоскливого забытья. За ним последовал второй — серый и грузный, который плюхнулся в сугроб с глухим шлепком. Его всадник сказал что-то на чужом языке, с трудом удержавшись в седле.

Всадница легко соскочила с белого пега и быстрым шагом направилась к Купчихе. Слёзы и шок застилали ей глаза, и она не сразу узнала гостью, лишь когда та подошла достаточно близко. Подрез съехал с лестницы и, выставив копьё, встал перед Купчихой, но она положила ему на плечо руку.

— Это Валькали, Подрез, — произнесла Купчиха, вытирая лицо рукавом. — Она одна из нас. Наверное.

Валькали подошла ближе, её тёмный плащ развевался на ветру, словно был военным стягом, а не одеждой для сохранения тепла. За ней её спутник, золотокожий юноша с широкими глазами, упал в сугроб, но быстро поднялся и взял поводья обоих пегов.

— Валькали! — приёмная мать Мрачноглаза бросилась к родной матери Мрачноглаза и отчаянно схватила её за плечи. — Валькали, милая, ты ведь так много путешествуешь! Ты нашла где-нибудь способ воскрешать людей?

Героиня удивлённо вскинула брови и покачала головой. Затем разлепила губы, открывая рот, внутри начало происходить какое-то движение, родившееся в горле, и Валькали зазвучала:

— Вы в беде. Они летят.

— Как они могут лететь? — Купчиха, недоумевая, заморгала. — Кто они вообще такие и как научились летать? У нас же Стену можно перепрыгнуть, это нечестно!

Валькали начала надевать на свою голову невидимый шлем, возможно, чтобы отгородиться от потока вопросов, но Купчиха встряхнула её:

— Ну уж нет! Говори, раз умеешь!

— Волки! — раздался крик Гарды со Стены.

Он с трудом приближался к Мирокраю, шатаясь, как пьяный. Его одежда висела лохмотьями, дыр было больше, чем ткани, и всё густо пропиталось тёмной кровью. Увидев Купчиху и Валькали, вышедших ему навстречу, он поднял руки, пытаясь успокоить их:

— Это не моя кровь, — ободряюще сказал он.

И в качестве опровержения его слов из его рта хлынула розовая кровь, пузырясь на губах, а за ней — прозрачная жидкость, которая осталась стекать по подбородку. Волки рухнул на колени, сотрясаемый жутким кашлем. Задача успокоить женщин была провалена с треском.

— ВОЛКИ! — Купчиха подбежала к ослабевшему мужу, а Валькали, словно тень, последовала за ней.

— Наконечник мёртв, как и большая часть его банды, — Волки взглянул на свою жену и слабо улыбнулся. — Теперь я могу стать

вождём, — с этими словами его опять вырвало слизистой водой.

— Валькали, помоги! Нужно доставить его к кому-нибудь, кто знает, что с ним делать, — Купчиха поднырнула за руку мужа, пытаясь его поднять, Валькали подошла и взяла Волки на свои руки, и понесла в Мирокрай.

— Молчунья, и ты тут? — Волки не особо переживал, что его несёт девушка как принцессу. — Как раз к ночному пиру по случаю снятия осады.

Валькали бросила выразительный взгляд на Купчиху, шагавшую рядом.

— Она сказала, что сюда кто-то летит, — пробормотала Купчиха. Все её эмоции сдались реагировать на столько факторов.

— Сказала? — Волки моментально посерьёзнел. — Значит, дела хуже некуда.

Они ушли вглубь города, оставив Гарду и Подреза наедине.

— Так мы теперь должны за небом следить, а не за землёй? — неуверенно спросила Гарда Подреза.

Тот пожал плечами, перехватывая копьё поудобнее.

— Если Валькали права, то да. Но я бы лучше смотрел под ноги — там есть хоть какая-то возможность нам что-то сделать.

Скоро они прилетели, и Подрез и Гарда не смогли бы их не заметить, даже если бы смотрели себе под ноги, хотя бы из-за длинных теней там и раскатистого и тяжёлого гула, который Северянин назвал бы “треском небес” (и бросился бы искать укрытие от небесных осколков). Десяток круглых кораблей северян вынырнул из облаков, двигаясь с угрожающей скоростью.

Гарда бросилась к лестнице, чтобы поднять тревогу через Арку. Подрез устремился за ней, но не успели они сделать и пары шагов, как сверху с оглушительным свистом обрушился огромный железный шар. Он врезался в Стену, как молот Ковалицы в кучу грязи, и участок каменной кладки разлетелся на осколки, погребая Подреза и Гарду под грудой камней и посеревшим от пыли снегом.

Затем в крошеве обломков раздался скрежет. Шар дрогнул и начал распрямляться, встав уже паладином Веритас со светящимся молотом. Из других кораблей, зависших над Мирокраем, посыпались новые шары, падая с грохотом и поднимая столбы снежной или каменной пыли. Железный Дождь обрушился на Мирокрай.

Паладины Веритас с тяжёлой грацией согнали ближайших жителей Мирокрая в тесную кучу. К ним вышел инквизитор — тот самый, что однажды посещал Мирокрай с телохранителями. И сейчас за ним нависали его громилы, а на лице застыла холодная улыбка.

— Чем обоснована ваша необоснованная агрессия? — спросил его Мастер из кучи.

— Спасибо за вопрос. Очень важное замечание, — инквизитор склонил голову, отдавая должное вопросу, и улыбнулся шире. — Видите ли…

Земная твердь рядом вздрогнула и раскололась, прервав его речь. Трещина разверзлась с неземным хрустом, поглотив снег и груду камней, что ещё недавно были домом. Из ямы вырвался жар и пар, а в глубине закружились красные языки пламени. Протяжный, жуткий вой поднялся из разлома. Мирокраевцы отшатнулись, как и паладины, для них это тоже было неожиданностью.