Владыка бури
Шрифт:
— Я знаю… Я знаю, что глупо… — прошептала Купчиха. — Но это полностью моя вина…
Купчиха преодолела путь по Сухому Руслу, забралась по кем-то пробитому проходу и вышла к Щипающему лесу. Чёрные столбы дыма от костров и гул мужских голосов выдали лагерь Потерянных до того как она успела его разглядеть.
Притаившись за булыжником, покрытым глазомхом, она осторожно начала разведку. Лагерь бандитов раскинулся перед ней во всей своей неприглядной красе. Грубый частокол из кое-как заострённых брёвен, неровно врытых в мёрзлую землю, очерчивал его кривые границы. Потерянные, несмотря на прореженные Мирокраем ряды, всё ещё исчислялись
Отдельный угол лагеря гудел от работы: там столяры трудились над деревьями Щипающего леса. Бандиты накидывали на стволы верёвки, с треском выдирая их из гущи опасных соседей, затем налетали толпой с топорами, отсекая опасные щупальца павшего дерева. Ободранные брёвна тащили к горам стружки, где их превращали в оружие, щиты и осадные орудия.
Пока Купчиха шла сюда, у неё было время обдумать свой план (если это вообще можно было назвать планом), который с каждой новой мыслью казался всё более самоубийственным, а она сама — всё глупее. Даже глазомох смотрел на неё как-то осуждающе. Но мне не обязательно попадаться. Волки придёт сюда с подмогой, просто зная, что я здесь. Главное — найти Гитгуд. Купчиха вгляделась внимательнее, выискивая знакомую фигуру среди теней и огня.
— Сегодня день, что ли, какой-то особенный? — грубый голос сзади Купчихи заставил её подскочить на месте. — Бабы к нам так и прут.
Сзади неё стоял один из бандитов. Он поставил своё копьё на землю, и выражение лица его было тупым и довольным, словно девушки пришли лично к нему в гости.
— Я парламентёр от Мирокрая! — выдала Купчиха, нервно разглаживая подол своей помятой юбки.
— Кто? — бандит напряг лицо, пытаясь справиться с таким непостижимо огромным объёмом новой информации.
— Это значит, ты не можешь причинять мне вреда, — чётко и медленно объяснила Купчиха.
— Ааааа… — с благодарностью протянул бандит, но затем с подозрением посмотрел на парламентёра. — Слушай, парлала… Мне кажется, ты меня дуришь, только не пойму, в чём именно. Идём к вождю, он умный, он должен разобраться в этом запутанном деле.
Женщину повели по лагерю бандитов, и многие из них оглядывались на неё. Ей кричали что-то неприличное про дань и женщин. Она тоже оглядывалась, пока не заметила Гитгуд. Тогда гнев сжёг весь страх Купчихи. Бандиты отпинывали Гитгуд друг к другу, а она молча бегала от пинков, только чтобы получить новые. При виде Купчихи Гитгуд замычала, что-то пытаясь ей сообщить, но она не могла. Она попыталась встать на колени, но ей не позволили.
— Кто это ещё такая? — хриплый голос вывел Купчиху из оцепенения.
На грубом троне из кольев сидел лысый испитой человек. Наконечник.
— Немедленно прекратите мучить Гитгуд! — потребовала Купчиха, сделав к нему шаг.
— Почему эта девка ещё не связана и не на коленях? — из-за импровизированного трона вышел бандит в шапке из головы альмы.
— Тихо, Гриз! — Наконечник махнул рукой своим людям, и те неохотно прекратили жестокую забаву. — Она пришла в одиночку в наш лагерь. Она либо несусветная дура, либо… помнишь, что устроила та магичка у огромного шрама? Она тоже была одной женщиной.
Бандиты отшатнулись
— Вождь, она парлалала… лала… ла… В общем, она лала и она неуязвима, — поспешил внести ясность в ситуацию сопровождающий Купчиху.
— Я парламентёр от Мирокрая! — быстро сказала Купчиха, пока все не узнали, что она несусветная дура. — Я пришла обсудить вашу заложницу.
В это время заложницу крепко удерживали за руки и за шею. Она отчаянно вырывалась, пытаясь что-то сказать, борясь со своей неспособностью говорить.
— И что же… Да заткните её! — крикнул Наконечник, и один из бандитов ударил Гитгуд по щеке. Купчиха вздрогнула, как будто это ей влепили пощёчину. — И что же за условия принес нам парламентёр Мирокрая?
Купчиха вздохнула:
— Вы отпускаете Гитгуд и берёте меня в заложницы вместо неё. Я — Купчиха, жена Волки.
— Какая же ты купчиха? — слабая улыбка Наконечника растянула его сухую кожу на лице. — Ты хочешь продать мне то, что у меня уже есть, на то, что у меня тоже есть. Но так торговля не ведется, парламентёрша. Как ты там сказал, Гриз? — вождь обернулся к бандиту в нелепой шапке. — Связать и на колени? Отличное было предложение.
Это конец.
Купчиху схватили сзади, грубые руки стиснули её плечи, выворачивая назад. Она дёрнулась, но хватка только усилилась. Мычание Гитгуд стало совсем неистовым. Внезапно бездушная вырвалась из лап державших её бандитов: рванувшись вперёд, она ударила кулаком в лицо одному из тех, кто схватил Купчиху. Удар бывшей стражницы был сильным и хрустящим — бандит рухнул на землю, зажимая разбитый нос. Но тут же толпа головорезов навалилась на Гитгуд, прижимая её к земле.
— Вы в центре бандитского лагеря, чего вы, девки, вообще ожидаете? — ухмыльнулся Наконечник, но его ухмылка быстро испарилась.
Не самое тихое мычание Гитгуд и гул сотен мужчин заглушило множество яростных криков из леса. Явно не человеческих, но и не альмовских. Все люди замерли.
— Кого вы к нам привели, ведьмины дочери? — рявкнул Гриз, пытаясь перекричать нарастающую какофонию. Его голос сорвался, когда он увидел ответ воочию — и тут же пожалел об этом.
Из тёмной пасти леса, перебирая лапками по земле, в лагерь полезли монстры. Нет, скорее монстрики — бледные существа размером с младенцев, и выглядели похоже. Они ползли на тоненьких конечностях с дырами в середине, словно костяных. Их лица были вытянутые. Действительно вытянутые — словно кто-то взял человеческое лицо и с силой потянул за середину, спрятав рот, глаза и нос в складках, создав морщинистое лицо-клюв.
— КИКИМОРЫ! ЭТО КИКИМОРЫ! — истошно завопил один из бандитов, проигрывая собственной панике. — ПОЧЕМУ ОНИ ВЫЛЕЗЛИ?
Они ответили — кикиморы начали запрыгивать на бандитов с ловкостью непхилов. Их острые лица вонзались в бандитскую плоть. А затем раскрывались. Их клювы открывались почти на затылке, деля нечеловеческие головы на две половинки. Бандиты взревели, бросаясь куда как: кто-то сражаться, кто-то просто бежал, спотыкаясь о тела товарищей, включая тех, кто держал женщин.
Купчиха схватила Гитгуд за руку и потащила за собой. Та прекратила отчаянно мычать и начала мычать обыденно, словно пытаясь поговорить с этими чудовищами. Купчиха не оглядывалась, под тяжелый барабан своего сердца бежала, крепко сжимая запястье Гитгуд.