Властелин колец
Шрифт:
Раздался рев и грохот. Взметнулось пламя. Арка Ворот, на которой только что стоял Арагорн, рухнула и рассыпалась. К небу поднялось облако дыма и пыли. Баррикаду разбросало по сторонам. Арагорн кинулся в Башню, к Королю.
Но не успели еще рухнуть Ворота, не успели первые орки ворваться в образовавшийся проем, как по всей долине за спинами нападающих внезапно пронесся ропот, похожий на шум надвигающейся бури. Ропот усиливался — и наконец в задних рядах сотни голосов закричали о том, что рассвет и вправду принес с собой нечто странное. Орки, собиравшиеся уже ринуться на штурм Скалы, заколебались и стали оглядываться. Тогда–то и загремел с Башни трубный зов, внезапный и устрашающий.
Враги дрогнули. Многие орки упали на землю, затыкая уши когтистыми лапами. Из Теснины ответило громовое эхо; казалось, на каждом утесе, на каждой вершине стоит по герольду–богатырю с боевым рогом у губ. И тут настал черед удивляться осажденным. Люди, стоявшие на стенах, изумленно подняли головы. Эхо не умолкало! Зов рога все множился и множился, раскатываясь далеко по окрестным горам, и ему отвечали голоса других рогов — грозные и вольные.
– Хельм! Хельм! — кричали всадники. — Хельм восстал ото сна и пришел воевать за нас! Хельм за короля Теодена!
И тут изумленному войску явился сам Король! Конь его был бел как снег, щит блистал золотом, копье сверкало серебром. По правую руку от Короля гарцевал конь Арагорна, наследника Элендила, а сзади выступали князья из рода Эорла Юного. Вспыхнула заря. Ночь кончилась.
– Вперед, Эорлинги!
С этим кличем, в грохоте и шуме, всадники лавиной обрушились на врага. Смерчем пронеслись они от ворот к реке, сминая на пути полки Исенгарда, как ветер траву. Со стороны ущелья послышались громкие возгласы: это, тесня противника, вышли из пещер остальные защитники Крепости. Все, кто мог держать оружие, покинули Скалу и вступили в бой. А рога все трубили, и эхо все множилось.
Король и его свита мчались вперед. Лучшие вражеские бойцы и военачальники падали мертвыми — или бежали прочь. Никто не мог противостоять всадникам. Повернувшись спиной к мечам и копьям, враги разбегались, крича и воя, ибо заря нового дня повергла их в ужас и великое недоумение.
Так выехал из Хельмских Ворот король Теоден, так прорубил он себе дорогу к Большому Валу. У Вала всадники остановились. Разгорался день; вершины восточных гор и кончики копий озарило солнце. Но люди Теодена не смотрели вверх. Их взгляды были прикованы к долине, ибо она изменилась до неузнаваемости.
Там, где вчера, омывая подножия гор, простирались зеленые волны холмов, темнел дремучий лес [397] . Деревья–великаны, нагие и безмолвные, стояли рядами, переплетя ветви и сомкнув серые кроны; корни их прятались в высокой зеленой траве. Под деревьями залегла тьма. От этого безымянного леса Вал отделяло всего каких–нибудь полверсты открытого поля. Там–то и сгрудились гордые полки Сарумана. С одной стороны — грозный Король, с другой — грозный Лес: солдаты Исенгарда оказались меж двух огней. У Хельмских Ворот в мгновение ока не осталось ни одного врага; как черные мухи, суетились они на узкой полосе травы, отделявшей Вал от леса. Напрасно орки пытались взобраться на склоны, окружающие долину: с востока горы были слишком круты, а с запада надвигалась окончательная, последняя погибель.
397
Видимо, многие, читая это место, вспомнят «Макбета»: «Когда Бирнамский лес пойдет на Дунсинан…» Здесь действительно не обошлось без Шекспира. Толкин утверждал, что в свое время, читая «Макбета», он был сильно раздосадован прозаическим объяснением чудесного исполнения пророчества: лес оказался замаскированным войском! В своей книге Толкин исправил недоразумение и заставил
На гребне внезапно показался всадник, облаченный в белое, сияющий, как звезда в лучах восходящего солнца. Над пологими вершинами гор, не смолкая, трубили рога. Вслед за Белым Всадником на гребне выросли пешие воины с обнаженными мечами, и вскоре по склону рассыпалось тысячное войско. Среди воинов шагал высокий, богатырского сложения человек с алым щитом в руке. И вот он поднес к губам большой черный рог и еще раз протрубил в него.
– Эркенбранд! — закричали всадники. — Эркенбранд!
– Смотрите! Белый Всадник! — перекрыл их голоса могучий голос Арагорна. — Гэндальф снова с нами!
– Митрандир! Митрандир! — воскликнул Леголас. — Вот это волшебство так волшебство! Скорее! Я хочу взглянуть на этот лес, пока не рассеялись чары!
Полки Исенгарда взревели. Орки заметались, кидаясь от одной напасти к другой. С Башни снова затрубил рог, и гвардейцы Короля галопом ринулись вниз, через проход в Хельмском Валу. С холмов спускался со своими воинами Эркенбранд, правитель Западного Фолда, а со стороны Роханской Щели вниз по склону легко, как олень, который чувствует себя в горах как дома, летел Скадуфакс… При виде Белого Всадника войско Сарумана вконец обезумело. Горцы падали ниц; орки бросали на землю мечи и копья, визжали, спотыкались и сломя голову неслись прочь, словно черный дым, гонимый ураганом. Один за другим, стеная и воя, скрылись они в выжидающей мгле леса, но выйти оттуда не довелось уже никому.
Глава восьмая.
ПУТЬ В ИСЕНГАРД
Так ясным утром снова встретились на зеленой траве у Хельмского ручья король Теоден и Белый Всадник Гэндальф. С ними были Арагорн, сын Араторна, эльф Леголас, Эркенбранд из Западного Фолда и князья Золотого Двора. Вокруг собрались Рохирримы — Всадники Рохана. Но удивление было сильнее радости, и все взгляды невольно поворачивались в сторону леса.
Внезапно раздались победные крики: из Хельмской Теснины выходили воины, которых прежде орки вынудили отойти в ущелье. Там были и Гамлинг Старый, и Эомер, сын Эомунда, и гном Гимли. Гимли лишился шлема, голова его была повязана льняной тряпицей, пропитавшейся кровью, но голос звучал громко и бодро.
– У меня сорок два, достойный Леголас! — закричал он еще издали. — Увы! Мой топорик зазубрился — у сорок второго на шее оказался железный обруч… А как твои дела?
– Ты обогнал меня, — отозвался Леголас. — У меня на одного меньше. Но я не огорчаюсь. Главное — ты жив и держишься на ногах!
– Привет тебе, Эомер, сын сестры моей! — молвил Теоден. — Я рад видеть тебя невредимым!
– Радуйся, Король Рохирримов! — поклонился Эомер. — Ночь миновала, наступил день. Но он принес с собой много странного!
Он обернулся и еще раз окинул изумленным взглядом лес и Белого Всадника.
– Ты вновь являешься, когда нужен больше всего и когда тебя уже никто не ждет! — воскликнул он.
– Как это — не ждет? — поднял брови Гэндальф. — Я же сказал, что вернусь, и назначил вам встречу у Хельмского Вала.
– Но ты не назвал часа и не сказал, как это произойдет!.. Необычное ты привел нам подкрепление! Воистину, ты — великий кудесник, о Гэндальф Белый!
– Может быть, может быть… Но если и так, кудесничать я еще не начинал. Что я сделал? Дал добрый совет, видя, что вы в опасности, да воспользовался быстротой Скадуфакса — вот и все! Победой вы обязаны собственной доблести да еще выносливости воинов из Западного Фолда — они шли всю ночь.