Влюбись в меня себе назло
Шрифт:
– Не выводи меня из себя, Лапушкина, - сузив глаза, пригрозила мне тихо.
– А то полетишь куда-нибудь подальше.
– Можешь и ты полететь, - не спустила я ей.
– В космос, например. Говорят, туда записывают всех злодеев , отсылают подальше с земли. Ты, случайно, уже не записалась, раз бросаешься дурацкими предостережениями направо и налево, - прошипела ей тоже негромко, чтобы только одна она слышала, и поспешила к Лёхе.
Да, Калашникова - в своём стиле! Но мне не страшны её угрозы. Что она мне такого ужасного может сделать? Кроме
Не сомневаюсь, что нацелилась красавица на Крылосова. Фигушки, не получишь его - ни за что не отдам!
Одного я уже уступила, но ей неймётся.
Если с Донцовым Заринка сделала мне услугу, сама того не ведая, - с ним мы рано или поздно всё равно бы расстались - то Алёша - совсем другое дело. Я буду бороться за него любыми способами.
Алёша - красиво звучит! А я почему-то всё Лёхой да Лёхой называю его, как все, - возмутительно, надо исправиться. Хотя Алёшей зовёт его Заринка. У, стерва, опередила меня! Но в любом случае Алёша-то он мой, не её!
Выступили мы все просто замечательно. Гладко и без заметных для зрителей сбоев. "Звёздные пришельцы" вызвали восторг и овации. В цветных лучах прожекторов серебристые костюмы сверкали разноцветно и впечатляли.
Конечно, хлопала больше молодёжь, чем пожилые люди. Зато тем наверняка по сердцу пришлась задоринковская "Бабушкина юность". Нас заставили повторить её дважды, хотя мы почти выдохлись. Хорошо хоть, что Тищенков ушёл после показа своей композиции: его гордыня и тщеславие не вынесли бы такое!
Кстати, смылся он не один. А с Заринкой! Что-то нашёптывал ей, когда мы находились за кулисами, всё время они многозначительно переглядывались, а потом, после переодевания, ушли вместе, причём Максим Анатольевич обнимал её за талию. Это видела не я одна, но и другие "пришельцы", в том числе Крылосов. По его хмурому лицу было видно, что такой расклад ему почему-то не понравился.
Но я не стала докапываться до причины. Во-первых, мне было не до копаний, поскольку готовилась к русскому танцу, во-вторых, не хотелось выглядеть ревнивицей и без конца затевать ссоры - а вдруг просто показалось! К тому же когда я выходила на сцену и танцевала, то чувствовала на себе Лёхин восхищённый и любящий взгляд из-за кулис.
И вообще зачем у кольца искать конец без конца. Надо принимать и ценить, что есть.
Возвращались после концерта мы вдвоём. Крылосов нёс в пакете свой серебристый костюм - нам завтра предстоит выступать на празднике на площади - мои костюмы упаковал Никита вместе со своими, отец на машине привезёт домой.
Брели не спеша, болтали, вспоминая смешные моменты из концерта. Потом я вдруг вспомнила угрозы Заринки и, сама не знаю почему - ведь намеривалась скрыть - вдруг рассказала о них.
Лёха какое-то время молчал, затем произнёс несколько раздражённо и старательно выделяя каждое слово, словно я была не очень понятливой:
– Чушь, иначе и не скажешь! Какая же ты доверчивая, Лапушка, веришь
– Сделал паузу и спросил: - И каков умысел, по-твоему, у нас с Донцовым? Скажи положа руку на сердце?!
Его усердное выговаривание слов меня немного задело и я ответила с вызовом:
– Может, вы поспорили обо мне? Сегодня парни вечно о чём-нибудь спорят.
– Да, я поспорил сам с собой, что ты не из тех, кто прощает предательство! Я ведь прав? Признай! Ты же не клюнешь на его новые ухаживания?
– не сводя глаз с моего лица, выжидательно произнёс Крылосов, остановившись на пешеходной асфальтовой дорожке.
Воинственный пыл у меня пропал, мне расхотелось спорить и обороняться по-глупому. И я сказала как можно дружелюбнее:
– Конечно же, не клюну, зачем мне это надо! Пусть держится от меня за сотню миль!
– И добавила чуть-чуть обиженно: - И ты тоже, если не доверяешь мне.
Внезапно Лёха рассмеялся.
– Спорим, моя радость, ты не знаешь, что такое миля?!
– воскликнул с хитринкой в голосе. К тому же, зубастый мой котёнок, ты какие мили имеешь в виду - сухопутные или морские? Древнеримские, британские, немецкие или старорусские? Если последние, то одна миля - это семь вёрст. Верста больше километра. Представляешь, как далеко Донцову придётся прятаться от тебя? Что касается меня, то миля по размеру будет в один сантиметр.
– Поставил пакет с костюмом на тротуар, между ног, и притянул меня к себе за талию.
– Нет, не сантиметр, ещё меньше - миллиметр или пять сотых миллиметра, -зашептал вдруг охрипшим голосом и стал целовать.
И у меня разом вылетели из головы все споры, недосказанности и вся подобная чепуха. Домой мы добрались лишь к одиннадцати часам. По дороге успели посидеть на многих лавочках. Мы не только целовались, но и разговаривали. Даже успели поиграть в честные ответы: кто выиграет в города - задает вопрос, на который нужно ответить только правду.
Крылосов после своей победы спросил меня, влюблялась ли я в кого-нибудь, кроме Донцова.
– О, да, - призналась я.
– В первом классе в Егора Клепикова, он был таким умным. И трогательно заботился о Лесе. Ужасно ей завидовала. Я тоже захотела, чтобы он таскал мой рюкзак, завязывал мне шарф, очищал пальто от снега. А в шестом классе влюбилась в молодого хирурга - он мне коленку зашивал. Я упала, делая сальто на гимнастике. Много раз караулили мы с Дашкой его у больницы и провожали незаметно для него до дома.
Я, выиграв, поинтересовалась у Крылосова, много ли у него было девушек.
– Их вовсе не было. Да, я пытался ходить с кем-нибудь, провожал из школы, звал в кино, на танцы, но как только чувствовал, что начинает девочка ко мне привязываться всерьёз, давал ей от ворот поворот, рвал с ней, - ответил он.
– Почему?
– удивилась я.
– Потому что засела у меня в печёнках одна девчонка, она на меня гневно зыркала глазами и задирала своим острым язычком. Я мечтал о ней, - серьёзно ответил парень.