Вне времени
Шрифт:
На болте Аратиса Хьюна на этот раз не было яда.
Он был не нужен.
Теперь против Аратиса Хьюна остался один клинок и один пустой ручный арбалет. Он поймал свой падающий меч и яростно бросился вперёд, как и приказал Джарлакс, его мечи резали воина повсюду, ошеломляя его, заставляя обороняться. Дроу Зовирр двигался и поворачивался так бешено, пытаясь избежать верной смерти, что у него не было времени даже подумать о том, чтобы достать свой второй меч.
Как ни иронично, но этот воин споткнулся о лежащего полурослика и упал. Он перекатился назад и даже сумел выхватить второй клинок, но Аратис
Так что Зовирру пришлось снова перекатиться, и снова, и снова и снова. Аратис Хьюн решил измотать его без единого удара.
Несмотря на приказ своим товарищам, сам Джарлакс не стал покидать надпространственный карман быстро и энергично. Вместо этого он незаметно выскользнул наружу, молча сняв за собой дыру, и в тенях скользнул за более важной и опасной добычей, которая должна была находиться поблизости.
Он воззвал к своим волшебным сапогам, пожелав, чтобы те окутали его абсолютной тишиной, и призвал из них эссенцию паука, наделявшую его способностью ходить по стенам так же легко, как и арахниды.
На стенах тени лучше, решил он.
Он увидел, как в бой бросилась ещё одна троица воинов-дроу, устремившихся прямо к Закнафейну, который был занят с дочерью матери Шивы.
– Больше семерых, - беззвучно прошептал Джарлакс, опасаясь, что орда дроу может вскоре задавить его товарищей числом.
Ему пришлось довериться своему другу-оружейнику, и Джарлакс направился туда, откуда явились эти солдаты, бесшумно преодолев у потолка поворот в высоком коридоре.
Она оказалась там. Шива Зовирр сжимала змееголовый кнут и похлопывала жезлом по ноге, вне всяких сомнений готовая обрушить катастрофу.
Удивлённый тем, что обнаружил её здесь одну, Джарлакс стал ещё более осторожным. Он снова воспользовался своим моноклем, повернув его внешнюю оболочку, чтобы видеть в ином спектре, спектре магии. И действительно, пол и стены вокруг Шивы сверкали рунами и глифами. Как и сама женщина.
То, что она лишилась благосклонности других верховных матерей в городах, совсем не означало, что она лишилась благосклонности Паучьей Королевы — на самом деле, учитывая страсть Ллос к хаосу, всё могло быть наоборот. Шива по-прежнему оставалась старшей жрицей, напомнил себе Джарлакс, а ему уже приходилось иметь дело с печатями и защитами могущественных верховных матерей.
Но заниматься этим снова наёмнику совсем не хотелось.
Он поднялся ещё выше по стене, обнаружив там неглубокую нишу, позволяя Шиве самой прийти к нему.
В конце концов она пошла, останавливаясь после каждого шага, чтобы прислушаться, улыбнувшись, когда одна группа её слуг — последняя вступившая в бой троица, предположил Джарлакс — начала кричать, что противник окружён и должен сдаться.
– Поверь в него, - беззвучно сказал себе Джарлакс ещё раз, напоминая о мастерстве Закнафейна и пытаясь не терять сосредоточенности здесь. Шива была бывшей верховной матерью, но разница оставалась чисто политической и не имела никакого отношения к силам, которыми она владела. Его план мог разбиться вдребезги о единственное заклинание.
Шива продолжала осторожно шагать, достигнув поворота и выглянув из-за угла.
Джарлакс испытал определённое удовольствие,
Она немедленно завела речитатив тихим и мрачным голосом, полным нарастающей ярости.
Джарлакс должен был действовать быстро, но по-прежнему не знал, как именно ему стоит вмешаться. Жрица была полностью защищена, и ни одно оружие или заклинание в его арсенале не могло достаточно быстро преодолеть все её волшебные преграды.
Наёмник пожал плечами и подумал, что, может быть, это ему следует двигаться быстро... и как можно дальше.
У неё был кнут. Не змееголовая плётка, как те, что носили большинство жриц, а настоящий кожаный кнут, плетёный и чёрный, раскачивающийся, вьющийся и пляшущий, в умелых руках жрицы всё равно похожий на змею. Закнафейна восхищало её явное умение в обращении с оружием, и он хотел бы ответить тем же, но увы, его собственный кнут остался на постоялом дворе. И всё-таки он был рад своему знакомству с этим необычным оружием, поскольку знал углы и тактику, к которой может прибегнуть противница.
Он прикинул наклон её руки, когда она сделала движение, чтобы нанести удар, и мгновенно оценил расстояние. Поэтому он резко остановился и опрокинулся назад, сгибаясь в коленях, позволяя кнуту щёлкнуть над собой, пока лежал лицом вверх. Он собирался легко коснуться пола лопатками, потом сразу подняться и сократить расстояние, прежде чем жрица снова сможет нанести удар, но кнут оказался не простым. Как и ожидалось, он щёлкнул в воздухе, прочертив резкую и острую линию прямо над Закнафейном, когда оружейник опустился. Но щелчок сделал больше этого, он прорезал черту в самом воздухе, как будто разрывая полотно первичного материального плана. Закнафейну казалось, что оружие нанесло удар не по пространству-времени вокруг, а по картине с изображением этой области, с самим оружейником на картине, и разорвало холст, обнажая бушующее за ним инферно.
Потому что теперь прямо над ним бушевала полоса пламени, такого горячего, что опаляло глаза и даже брови. Жидкий огонь тёк прямо на него, как будто сочащаяся лава.
Закнафейн закрыл руками лицо и откатился с пути этого низвергающегося ада. Пытаясь прийти в себя после потрясения, пытаясь убедиться, что он не горит, он быстро вскочил на ноги — и задвигался ещё быстрее, когда услышал, как жрица приказывает новоприбывшим прикончить его.
Оружейник прыгнул вверх, спиной к жрице и новоприбывшим, и повинуясь инстинкту, поставил свои мечи вверх и за спину, один клинком вниз, другой — лезвием в сторону потолка.
Он развернулся направо вокруг своей оси, оставляя меч в правой руке за спиной, чтобы тот принял очередной удар клинка дроу.
Он увидел трёх врагов, двух по бокам и одного спереди, свирепо преследующего его. Закнафейн не мешкал — даже не моргнул в поисках выхода из окружения.
Оружейник знал, что другого выхода, кроме как перехватить и удержать инициативу, у него нет.
Именно так он и сделал. Вместо того, чтобы отступать, пытаясь предотвратить полное окружение, он принял его и двинулся в другую сторону, прямиком на дроу впереди. Его клинки сверкали влево и вправо, крутились вниз и метались вверх, и сама внезапность дюжины атак заставила его противника попятиться.