Внедрение
Шрифт:
Глава 6
В моей комнате на стуле сидела мама. Смотрит на меня, чуть склонив голову на бок. В ушах еще свистит, но соображению не мешает. За окном светлеет. Значит, девятый час.
– Ты что не на работе? Закончила уже?
– Ох, Маша. Закончишь тут. – Она глянула в сторону коридора, – как себя чувствуешь?
– Еще бы поспала. И поела. А потом опять поспала. Что там? – вижу, как мама настороженно поглядывает на занавеску.
– Вставай, увидишь.
На кухне послышалась возня.
– А
– На кухне Дмитрий Семенович. Чай тебе заваривает. А, вообщем, народу много.
Я отдернула занавеску. На дороге перед домом стояла знакомая черная «Волга». За ней белый «Рафик». Несколько человек прогуливались по улице. Увидев меня в окне, один что-то проговорил себе за пазуху.
– Еще милиция на «Жигулях» во дворе стоит, – сообщила мама, прислонясь к косяку.
– Давно? – задала я глупый вопрос.
– Как тебя принесли, так все и понаехали.
– Тебе же на работу?
– Какая тут работа. Сказали, что мои участки уже убрали.
Раздался деликатный стук в дверь.
– Это они из вежливости, – вздохнула мама, – всю ночь в коридоре на стуле сидели по очереди да ходят туда-сюда.
На кухне забубнили голоса. Я причесалась наскоро, натянула трико и сменила майку.
– Ты меня раздевала?
– Уж конечно. Они бы и раздели. Но всему есть границы. Нас посадят? – мама грустно улыбается.
– Мама, не бойся ничего. Живы будем – не помрем.
На кухне сидят Ренат Равильевич и папой Олега. Увидев меня, кэгэбешник вскочил, широко улыбаясь:
– Машенька, а мы тебя ждем тут, с утра пораньше.
– Ренат Равильевич, мы же с вами договаривались. Все – лично между нами, – понимаю, что он прав. И ругаться не надо, но за маму надо высказать.
– Ну, Маша, по-другому нельзя, – разводит он руками, – тебе доктор трав заварил
Я падаю на табуретку. В кружке темно-янтарная жидкость, пар уже почти не идет. Ладони греются о фарфоровые бока. Вкусно. С медом.
– Там еще лимонник, с Дальнего Востока привезли, – поясняет Дмитрий Семенович, сейчас быстро взбодришься.
Я выпиваю все. Мне накладывают овсяной каши с изюмом и курагой.
– Это тоже я варил, по своему рецепту.
– Вкусно получилось. Чай этот еще есть?
Выдержка хорошая у Рената Равильевича. Дал доесть кашу. Когда начала пить порцию лечебного отвара, они переглянулись.
– Если, что, я в машине, – сказал Дмитрий Семенович и вышел.
Я не стала напускать важности. И так мой компаньон весь извелся.
– Пока пью, послушайте мои мысли. Предвижу вопрос «Что это было?», отвечу кратко. – Лекции деда Егора пересказывать не к чему. – Мир вокруг нас устроен более сложно, чем мы видим.
– Я уже понял, – хмыкает собеседник.
– В пространстве имеются естественные норы, которых не видны. Но при определенных обстоятельствах их можно использовать. Виды таких ходов разные. Естьеще и во времени, есть в другие миры. Хотя они, эти миры, все тут, на Земле. Проблема в том, что
– Но все же возможно?
– Возможно. Но выйти за рамки обычности очень накладно энергетически. Дорого дается.
– Если бы ты меня не предупредила, отвезли бы в больницу. Тяжело было?
– Как видите. Дня два еще отходить. И это не самый сложный проход. Даже вовсе простой.
– А были и сложные?
– Давайте по конкретному случаю.
– Ладно. Только я все равно мало что понял. То есть, это использование определенных свойств мира, вроде физических законов. Только еще не открытые?
– Примерно. Только с одной большой поправкой. При изменении состояния и сознания человека законы тоже меняются. Переходишь на другой уровень, получаешь другие условия. Для людей в обычном состоянии это невидимо и неуправляемо.
– Ага, то есть, попасть туда они все же могут.
– Не везде, но могут. Есть такие места, где ворота открываются. Но неизвестно, куда ведет нора, поэтому неуправляемое путешествие может закончиться очень печально.
– Ты сказала, состояние, – быстро уловил он смысл, – значит, необязательно быть не от мира сего? Можно в состояние войти, а потом выйти?
– Именно так. И вновь большая поправка. Чем более неестественно для человека новое состояние, тем больше нужно усилий и приспособлений для его удержания.
– Это знаки на стене кошачьей мочой и железами?
– Успели анализ сделать?
– Чего только не сделаешь, когда на ржавый гвоздь одним местом посадят. Извини, вырвалось.
– Знаки – это вроде прицельного приспособления и скважины. Сами по себе они ничего не сделают. И в скважину надо энергетический ключ направить. А вот состояния можно добиться искусственно. Всегда использовали разные травы и грибы.
– Значит, и фармацевтические препараты?
– Да. Но они действуют грубее, хоть и сильнее. Поэтому последствия для человека намного плачевнее. Я к тому, что ваш шпион не подготовлен естественным образом, по моему мнению. Для этого некоторым и жизни не хватит. Да и не пойдет особый человек на это. Я поговорила с местными. Он был не в себе, еле держался.
– И я поговорил. Добрался он до Мышкина. Это точно. Сейчас основные силы там. Городишко маленький, ищем.
– Его хватит, пока препараты действуют. А там либо новые стимуляторы, которых тоже ненадолго хватит, либо жесткий отходняк вплоть до смерти. Не хочется так говорить, но я так чувствую.