"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Меньше, чем вы думаехе, - сказал Бушмакин.
– Вы знаете этих людей?
Колычев кивнул.
– Я сообщу об этом Военно-революционному комитету, - продолжал Бушмакин.
– За саботаж такого рода они будут расстреляны.
Колычев снова кивнул:
– Иного они и не заслуживают. Но если вы думаете, что они сидят и ждут ваших конвойных, - вы ошибаетесь… - Колычев усмехнулся.
– Я не политик, но даже я понимаю, что мой класс не сдастся вам без боя. Как говорят на ваших собраниях: в повестке дня - гражданская война… И эти
Маруська растолкала ребят. Все выглядели вполне сносно, только у Коли поперек лба лег багровый шрам.
– Картотеку жалко, - Колычев обвел взглядом кабинет.
– Она собиралась годами. Большое подспорье потеряли, жаль…
– Сейчас все разойдемся, - сказал Бушмакин.
– Отдыхать четыре… нет, шесть часов. Ровно в пять, - он посмотрел на часы, - всем быть здесь. Где телефон?
Колычев кивнул на свой стол.
– Я позвоню, вызову охрану, - продолжал Бушмакин.
– А то пока мы будем спать, ваши друзья, не дай бог, снова явятся.
– Это не мои друзья, милостивый государь!
– встал Колычев.
– Это негодяи!
– Ну хорошо, хорошо, - отступил Бушмакин и потянулся к трубке. Но взять ее не успел. Заверещал зуммер.
– Кого это?
– спросил Бушмакин.
– Не знаю, - Колычев пожал плечами.
– Сюда уже недели две никто не звонил… - Он снял трубку: - Управление сыскной… то бишь - уголовного розыска, здесь Колычев. С кем имею честь? Понятно!
– Он зажал мембрану рукой и повернулся к Бушмакину: - Около сотни неизвестных громят посольство на Большой Морском. Дипломаты просят помощи. Они уже всюду звонили - дозвониться никуда не могут.
– Что вы делали в подобных случаях?
– спросил Бушмакин.
– В мое время подобных случаев не было, - не удержался Колычев.
Бушмакин взял трубку:
– Слушайте меня! Да тише вы, черт вас возьми! Десять минут продержитесь! Все!
– он швырнул трубку на рычаг, крикнул: - Маруська и Колычев остаются, остальные - за мной!
– У них винтовки и пулемет!
– закричал Колычев.
– А у вас?
Бушмакин растерянно уставился на пустую кобуру.
– Черт, - пробормотал он.
– Но все равно, я обещал помощь. Надо идти…
– Я с вами, - заявила Маруська.
– Я тоже, - поразмыслив, сказал Колычев.
– И, принимая во внимание ваш искренний порыв… Ладно, я помогу вам. Идите за мной…
Он бросился к дверям, которые вели в подвал. Внизу перед тяжелой, обитой железом дверью он остановился. На огромном засове висел пудовый замок.
– Здесь кладовая изъятого оружия. Все сваливали сюда. Патроны тоже.
– Что же ты раньше молчал?
– Бушмакин растроганно похлопал Колычева по плечу.
– Маруська, давай сюда твой "шпайер"… Всем отойти!
Бушмакин семь раз подряд выстрелил в замок. Полетели искры, куски исковерканного металла. Замок отвалился.
Вошли. Это была маленькая комната со стеллажами вдоль стен. На полках лежали револьверы и пистолеты самых
– Брать оружие только с полной обоймой!
– предупредил Бушмакин.
– Лучше - по две обоймы сразу.
Коля засмотрелся на тяжелый маузер в деревянной кобуре. К сожалению, в нем не было ни одного патрона.
– За мной!
– Бушмакин выскочил в коридор.
Выбежали за Гороховую. Бушмакин с сомнением оглянулся на парадную дверь, сказал:
– Там оружие, документы. Маруська! Ты остаешься! И без лишних слов, - прикрикнул он.
– Позвони Сергееву, пусть пришлет помощь.
Маруська понуро скрылась в подъезде.
Трехэтажный особняк посольства отделяла от улицы затейливая чугунная решетка. Вдоль нее выстроились погромщики. Они просунули стволы винтовок сквозь узоры решетки и держали окна посольства на прицеле. Два человека по приставной лестнице лезли на балкон, около десятка колотили невесть откуда раздобытым рельсом в резную дубовую дверь. Она трещала, но пока не поддавалась… Двое залегли в воротах - у станкача. Бушмакин увидел солдат с повязками революционной охраны, сердито спросил:
– Чего не стреляете?
– Без толку, - вздохнул солдат.
– Их - эвон сколько. А нас - эвон.
– Огонь!
– зло крикнул Бушмакин и выстрелил из своего нагана.
– Ребята! Занять позиции и не высовываться! Огонь!
Солдаты открыли беспорядочную пальбу. Бушмакинцы их поддержали. Один из бандитов - он уже перебросил ногу через решетку балкона, сорвался и полетел вниз.
– Братва! В нас палят какие-то суки!
– растерянно завопил главарь погромщиков.
– Стой!
– Он замахал маузером.
– Чего по своим жарите? Мы, чай, буржуев трясем! Давай к нам, барахло поровну!
– Огонь!
– скомандовал Бушмакин.
На этот раз ударили дружно, залпом. Бандиты выронили рельс и разбежались.
– На куски порвем, падлы!
– орал предводитель.
– Нас больше! Не дрейфь, братва! Их часы сочтены!
Бандиты начали стрелять.
Бушмакин высунулся из-за угла дома, крикнул:
– Предлагаю сдаться! Кто добровольно сложит оружие - уйдет свободно! Остальным - расстрел на месте!
– Не слушайте его!
– срываясь на визг, заверещал главный.
– Контрики они, братва! Огонь по контрикам! Патронов не жалеть! У нас их много! Пулемет! Полкоробки разом, огонь!
Затрещал "максим".
– Дохлое дело, - сказал солдат.
– Они нас ликвиднут как пить дать.
– Нахожу, что это, увы, резонно, - поддержал солдата Колычев.
Бушмакин выстрелил. Следом за ним открыли стрельбу Никита и Вася.
– Не получается у вас, - сквозь зубы сказал Бушмакин.
– Вот как надо…
На той стороне грохнулся предводитель.
– Вы случайно не чемпион по стрельбе?
– добродушно-насмешливо осведомился Колычев.
– Я весь четырнадцатый год в окопах просидел, - ответил Бушмакин.