Волаглион. Мой господин. Том 1
Шрифт:
— С рукой своей пусть развлекается.
Иларий улыбается.
— Она тебе очень нравится, да?
— Кто? Рука?
— Ведьма.
— Не смеши.
— Ты прямо пылаешь, когда ее видишь.
— Лари... Сара меня убила. Я в принципе не способен ее любить. Это невозможно. Морально запрещено.
— О, Рекс... Разве можно запретить дождю упасть на землю? Или луне является по вечерам? Такие вещи нельзя контролировать.
Я сокрушенно киваю.
— Не понимаю, почему меня тянет к ней. Не только в красоте же дело.
— Ее безразличие, оно влечет
— Разве? А как же та брюнетка, которую она для меня привела?
— А что с ней?
— Ну, я думал, она должна была спать со мной, а Сара с Роном... вроде того.
— Странные у тебя предположения, — хохочет парень.
— Тогда к чему был тот концерт? Зачем она возбуждала меня?
— Не знаю, — белые брови выгибаются дугой. — Есть идеи?
Я иступлено моргаю.
— Сара нервировала меня специально. Не понимаю.
— Давай подумаем. — Иларий подвигается ближе. Опять запах ландышей. — На тот момент она пыталась тебя возбудить.
— И разозлить, — добавляю я. — Теперь вообще не обращает на меня внимание. Хотя много времени проводит в той комнате, где лежит мое (чудом не гниющее) тело. — Я поднимаюсь и нервно мерю шагами комнату, щелкаю пальцем по Жоржику, отчего паук в ужасе удирает в норку. — Она преследует какую-то цель. И это связано с моим телом. Определенно.
— Сложно сказать. Я раньше за ней такого не наблюдал. Убивает мужчин, да. Запирает души в подвале, да. Но труп в доме первый раз оставила. Тебе лучше спросить у Рона. Он здесь больше двадцати лет тусуется.
— Лучше отрежу себе язык, как тот наемник, чем буду болтать с этим ущербосом!
— Тебе надо успокоиться. Забыли о Роне, — невозмутимо, даже ласково, протягивает парень. — Давай о чем-нибудь другом. Ты так и не рассказал про наказание Сары за то, что ты отпустил убийцу.
— Я не отпускал его!
— Да, да, прости, — Иларий поднимает ладони. Из-под рукава выглядывает татуировка «Don’t be yourself». — Я тебе верю.
И как парень умудряется так легко мне уступать во всем? Сама дипломатичность.
— Сара мне поверила. А вот с Висой — поругалась. Думаю, упырь теперь на меня клыки точит.
— О-о-о, Виса мстительный! Но что он может нам сделать? Мы бессмертны. А вот он — нет. Молодость сохраняет, но убить-то его легко. Как обычного человека. Знаешь, никогда не понимал прелестей бессмертия. — Иларий вальяжно откидывается на диване с бокалом. — В чем счастье? Вечность любоваться природой? Надоест. Общаться с людьми? Убеждай меня, сколь угодно, что люди разные, а я буду несогласен. Все похожи. Скука смертная. Что еще есть на этом комке грязи, летящем по галактике, что могло бы прельстить оставаться здесь веками?
— Виски, — усмехаюсь я, мешая ячменное дитя дубовой бочки с холодной колой и вдыхая сладковатый запах.
Иларий салютует бокалом.
— За дар богов! За подаренную возможность раскрыть миру тайную часть нашей личности, — улыбаюсь я, делая глоток. — Мы жаждем бессмертия либо от страха неизвестности, либо от огромного количества незавершенных
— Однако… ради чего ты жил?
— А я не думал об этом. Рассуждал так: вот это мне нравится. Хочу! И делал мыслимое и немыслимое для достижения цели. Так, я открыл свое дело уже в восемнадцать, купил хороший дом, дорогую машину. А смерть… умоляю, мне было плевать. Сара осуществила худший кошмар.
— Погибнуть? Прислуживать девушке? — Иларий тонко улыбается, приглаживает золотистые волосы.
— Оказаться в клетке.
— Забавно. Теперь я понимаю, почему ты нравишься Саре. У вас общие страхи.
— Ее страх не стал реальностью.
Иларий облизывает губы и делает глоток.
— А по поводу Висы.... Сначала я подумал, что он и есть ваш Волаглион.
Парень утыкается носом в бокал.
Да почему никто не хочет рассказывать о таинственном хозяине дома? Трясутся от одного его имени. Не понимаю!
Я мысленно окунаюсь в события прошедших дней, вспоминаю слова ведьмы о наемнике. Сара была в ярости из-за того, что не смогла сделать его одним из призраков в доме. Я — был поражен! Оказывается, не каждый, убитый на Платановом бульваре сорок семь, остается заточен в его темных стенах.
Сара проводит специальный ритуал.
В тот день она собиралась провернуть это и с наемником, раз добыть сведения по-другому у нее не вышло. Однако она не успела.
Виса убил мужчину и выставил виноватым — меня. Кричал, что я его отпустил, и чтобы тот не сбежал, ничего не оставалось, как перерезать наемнику горло. Я протестовал. Но все равно получил затрещину от Сары.
«Если ты его не отпускал, то должен был удержать. Вместе с тобой, Виса! Как ты посмел его убить? Позорище. Двое взрослых мужиков. И вы не смогли справиться с еле дышащим пленником?!» — орала Сара, заплевывая нас слюнями.
Вампир лишь пожимал плечами в ответ, а я думал, что ведьма, в общем-то, права. Я так и собирался сделать. Упырь полоснул горло пленнику, даже не вдумываясь в происходящее.
Иларий прерывает тираду моих мыслей:
— А, кстати, Рон рассказал Инге, что ты сам пришел в этот дом. На свидание с Сарой. Вот она и не разговаривала с тобой несколько недель. Я подслушал вчера. Случайно…
— Что?!
Диван отъезжает в сторону, сбитый моим коленом: так уж рьяно я несусь к лестнице на второй этаж.
Это была последняя крупица терпения. Пора сделать из кишок Рона гирлянды!
ГЛАВА 13. Не закрывай рот правде
Едва дошагав до спальни Рона, слышу смех Инги.
— Это мы не логичные? — лопочет кусок навоза. — Вы, девушки, выщипываете брови, чтобы потом их нарисовать.
Стараясь не скрипеть досками под ногами, я застываю у дверного проема. Заглядываю в щелку. В лицо дует влажным сквозняком, который гоняет туда-сюда янтарные занавески.