Волаглион. Мой господин. Том 1
Шрифт:
«Таких, как ты, нужно держать на цепи» — эхом раздаются слова отца глубоко в подсознании.
Дыхание сбивается.
Дверь... замки... клетка...
Я мотаю головой, чтобы опомниться. Прочь... не сейчас!
Сара замечает мой ступор и задумывается, поэтому я продолжаю острить:
— Между прочим, оно означает — монарх. Можешь кланяться мне в ноги.
Сара пинается коленом. Попадает в бедро.
— Как же ты раздража-а-аешь…
Упираюсь ладонями по обе стороны от головы ведьмы. Приближаюсь. Глаза
Солоноватый запах коктейля. Синий океан радужек тонет в ночном небе. Наши тела в трех сантиметрах друг от друга. Пышная грудь вздымается и касается моих ребер. Дыхание Сары — горячее, сексуальное — раздирает кожу. Карминовые губы… сладкие. И горькие одновременно. Хочу их увлажнить.
— Почему не отправишь меня в подвал? Чего ждешь? Что я изменюсь?
Я молчу, больно прикусывая щеку изнутри.
Может, она так играется? Хочет влюбить. Черт возьми, как это возможно? Полюбить ту, кто убила тебя в семи метрах от места, где сейчас стоишь. Да, я желаю Сару. Как ее не желать? Она невероятно красива. Сексуальна. Эффектна. Умна. И… о, черт. Нет, это не нормально...
Безумие!
Сара подается ближе, облизывает губы. Хочу повторить это сам. На ней. Глаза блестят лихорадочным азартом.
Опять она это делает. Проникает в сознание и одурманивает. Из глотки, кажется, рвется хрип, не уверен, не слышу себя — ловлю только то, что исходит от ведьмы: звуки, запахи, бешеную энергию. Взять бы ее прямо здесь. Прямо у стены! Или на полу… Да хоть на раскаленных углях!
Пальцы не слушаются — развязывают пояс на коротком изумрудном халате. Жду затрещину. И боюсь представить, какой страждущий, одержимый вид у меня в эту секунду.
Ведьма качает головой:
— Все куда проще, Рекси…
Я безотчетно тянусь к приоткрытым ярким губам, но Сара вдруг округляет аметистовые глаза и резким движением выпархивает из объятий.
Резво поет колокольчик.
Да будь вы прокляты! Опять помешали!
Гостиная и кухня составляют одну очень большую комнату с двумя выходами на улицу: к парадным воротам и в сад. Поэтому я осознаю, что кто-то пришел и безмолвно стоит за спиной.
Но главное, что потрясает — аномальная реакция ведьмы.
Сара испугалась…
Свет беспорядочно моргает. В кожу въедается холод: продирающий и жестокий. Что происходит?
Я оборачиваюсь, ожидая узреть дитя Армагеддона или кого-то не менее ужасного, единственного человека, которого ведьма, по-видимому, боится.
Взгляд лазурных глаз, окольцованных толстой черной подводкой — первое, что я вижу. Властный. Пугающий. Не терпящий возражений.
Такой взгляд тяжело пропускать через себя, а под низко посаженными бровями он становится еще серьезней, угрюмей и страшнее, пронзает собеседника высоковольтным током. Смертельно.
Свет успокаивается, но тускнеет. Мурашки скачут по телу
Дверь на улицу открыта. Длинный подол черного пальто мужчины эффектно развивается, подхваченный дыханием ледяного ветра. Соломенные волосы выглядывают из-под шляпы-трилби.
Гость рассматривает меня, как нечто любопытное.
И вот вам еще один факт — это тот самый мужчина, в шкуре которого я бываю.
Во сне...
Сара поправляет халат, откидывает волосы и кланяется незнакомцу; ее голос шелестит сладкой трелью:
— Мой господин...
ГЛАВА 16. Рыбка в ошейнике
— Здравствуй, моя огненная донна, — произносит мужчина глубоким баритоном, пробирающим до костей. — Вижу, во время моего отъезда ты не скучала.
Сара сцепляет ладони перед собой. Взвинченная. Белая как полярная медведица. Нервничает?
В гостиной — безмолвие. Прерывается оно лишь скрипом дверей и приглушенными голосами из другого крыла. Постояльцы еще не знают о прибытии истинного зла дома.
Волаглион...
Не знаю почему, однако я уверен — это он. По одному потерянному взгляду ведьмы, а затем — и по лазурным глазам ее господина, окольцованным черной тенью, я понимаю, какую опасность таит эта мистическая личность. И его не менее мистическое имя. Никогда не слышал настолько вычурных кличек.
Волаглион снимает шляпу и вешает на подставку.
Я — то открываю рот, то закрываю, не знаю, что сказать, и выдавливаю из себя:
— Твой муж?
— Муж — это довольно низкий статус... Я больше, чем муж, — усмехается мужчина, приглаживая волосы к затылку: соломенные, но в основании — темные.
Волаглион вальяжно двигается ко мне и останавливается на расстоянии полуметра. Чуть наклоняется. Он выше меня. Около двух метров.
— И кто же ты? — спрашиваю.
— Твой бог.
Я издаю истерический смешок. Почему у каждого жителя дома непреодолимое желание меня унизить?
Вновь вспоминаю, что видел этого человека во сне.
— А мы раньше не встречались?
Будто пантера на охоте Волаглион ходит вокруг. Подол его пальто развивается, стелется по полу. Я чую запах древесных духов. И серу.
— Не так красив... Прискорбно. Но с другой стороны... Статный, да. Плечи широкие. Нос ровный. Губы тонковаты, хотя лицо интересное: благородного профиля. Глаза… что же, похож, похож.
Вскидываю брови. Да я красив, как орел в небесах! Тоже мне, ценители.
Волаглион принимается чуть ли не в рот мне заглядывать, однако нападать на него я побаиваюсь. Пусть смотрит. Больно он странный. Да и выше на голову. Не думаю, что смогу его избить. В ответ придется знатно получить звездюлей.