Волны (В стране любви)
Шрифт:
Лештуковъ. Ршительно не можете.
Франческо. Кто кому чинквелиру за уроки платитъ? Я ему, али онъ мн. Странное дло. Я плати, да я же еще нанятаго человка опасайся. Удивительная вы посл этого публика, братцы мои!
Леманъ. Да ты не отвлекайся, про дуэтъ-то разскажи.
Берта (топаетъ ножками). Дуэтъ, дуэтъ, дуэтъ.
Франческо. Хе-хе-хе! что же дуетъ? Очень просто. Маестра слъ. Мы стали… Говорю: Амалька, держись!
Амалія.
Франческо. Амалька, говорю, не выдавай! Покажемъ силу… Запли-съ. А онъ, окаянный, маестра-то, оказывается въ капризъ своихъ чувствъ. Воче, кричитъ, воче фуори… Это по итальянскому выходить, Дмитрій Владимировичъ, стало быть, голосъ ему подавай, звука мало.
Лештуковъ. Благодарю васъ, понялъ.
Франческо. Воче теб? Воче? Звука дьяволу? На-жъ теб!.. получай! Амалька, вали!
Поетъ, что есть силы.
Нель оррор ди квеста но-о-о-отте!Какъ я ревану, какъ Амалія Карловна реванутъ – Господи! стекла дрожать, пьянинъ трепещетъ, на улиц публики полный кварталъ! А маестра пьянинъ бросилъ, за голову лысую руками схватился. Черти, кричитъ, дьяволы! Голоса! горла! пушки! Что же вы со мною, изверги, длаете? Нешто такъ можно? Я тебя не слышу, ее не слышу, піанино не слышу, ничего не слышу, ревъ одинъ слышу. – Что же, маестра? отвчаю ему, вы хотли, чтобы звукъ дать. А ежели вамъ угодно, чтобы піаниссимо очень просто… Да какъ ему змарцировалъ…
Закрываешь глаза и, повернувшись на одной ножк, съ блаженною улыбкою, посылаетъ въ пространство воздушный поцлуй.
Вотъ-съ, какъ мы поемъ.
Джованни (очень приличный молодой человкъ показывается въ дверяхъ съ улицы и останавливается, улыбаясь съ вжливымъ поклономъ).
Франческо. А Джованька! Коллега!.. Андьямо сопра. Исполнимъ что-нибудь. Каписко? Квальке коза адората. Амалія Карловна, оркестръ нашъ! андьямъ!
Бгутъ вчетверомъ наверхъ. Тамъ сейчасъ же начинается музыка и пніе, иногда рукоплесканія, смхъ.
Лештуковъ просматриваетъ газету за газетою.
Ларцевъ въ рабочей блуз – выглядываетъ изъ своей мастерской.
Ларцевъ. Э! А я васъ предполагалъ наверху. Слышу: Джованни поетъ. Ну, думаю, значить, Дмитрій Владимировичъ состоитъ при піанино. А вы, оказывается, тутъ уединились.
Опускается внизъ.
Лештуковъ.
Лapцевъ. Побду, батюшка, одержалъ: мазокъ нашелъ. Дв недли ходилъ вокругъ него, подлеца, вокругъ да около. И вдругъ сегодня этакое озареніе оснило: самъ не знаю, какъ мазнулъ Гляжу – оно, оно. То есть какъ разъ оно то самое. «Миньона» родилась, батюшка, настоящая Миньона.
Лештуковъ. Поздравляю. Это называется «точку найти».
Ларцевъ. Ахъ, Дмитрій Владимировичъ. Вы заверните ко мн завтра, непременно заверните. Вы Миньоны не узнаете. Совсмъ другая стала. И кто бы поврилъ, что отъ одного мазка. Ну, право же, отъ одного. Отъ этакаго маленькаго, маленькаго…
Лештуковъ (съ завистью). Ишь, счастливецъ! Какъ прочно всталъ на свою стезю. Совсмъ человкомъ не отъ міра сего сдлался.
Ларцевъ. Все мн «Миньона» загородила, и, покуда не сойдетъ она съ моего горизонта, я для всякаго прочаго интереса человкъ мертвый.
Вверху изъ мастерской стучатъ.
Лештуковъ. Войдите!
Джулія сходитъ по лстниц изъ мастерской. Музыка и пніе наверху продолжаются съ короткими перерывами. Когда Джулія входить къ Ларцеву и Лештукову, Альберто проходить по улиц,– входить въ боттегу и садится тамъ къ столику, за стаканъ вина.
Ларцевъ. Ага, моя радость! Гд вы пропадали? Прошли черезъ мастерскую? Видли? Вы почти готовы.
Джyлія (отрицательно качаетъ головою, лицо ея озабочено и хмуро). Вы слишкомъ добры, синьоръ Андреа. Это очень красиво, очаровательно… только это не я…
Киваетъ головою Лештукову.
Добрый вечеръ, синьоръ.
Лештуковъ. Добрый вечеръ, Джулія. Что вы такъ строго? Если Миньона не вы, я ужъ и не знаю, какого сходства еще надо.
Джyлія. Чудно! Изумительно! А все-таки это не я. Это святая! Она такъ смотритъ, будто лстницу на неб видитъ. А я?.. Ахъ, да не до Миньоны мн!.. Скажите: я вамъ нужна еще для вашей картины? Не правда ли, нужна?
Ларцевъ. Да, Джулія… Если бы вы подарили мн еще два-три сеанса…
Джyлія. Подождите. Синьоръ Деметріо вашъ другъ, не такъ ли? Я могу говорить при немъ откровенно, какъ будто съ вами самимъ?
Лештуковъ. Если надо, я могу уйти…
Джyлія. О, нтъ. Напротивъ, я хотла бы, чтобы все, что я скажу, слышали и знали вс хорошіе люди на свт. Синьоръ Андреа, я должна васъ предупредить, что эти сеансы могутъ принести вамъ большую непріятность.