Волшебный пояс Жанны д’Арк
Шрифт:
– И что теперь?
– Ничего. Наведаемся в мастерскую.
Монетка сверкнула, перевернулась и, к превеликой птичьей радости, исчезла в траве.
– Садись. Тут недалеко.
Ехали и молчали.
Жанна пыталась представить Николая, который бьет жену, но воображение отказывало. Бить и убить… не так уж далеко друг от друга… и сегодня он ударил, а завтра с лестницы столкнул.
Кривая логика.
– Думаешь, мог ли Николай убить?
– Да, – Жанна кивнула.
– И вывод?
– Не
Кирилл спорить не стал. Припарковавшись у серого дома, он сказал:
– Приехали. Выходи.
Дом был старым. Южная стена его густо поросла диким виноградом, от которого в комнатах наверняка становилось темно и сыро. За виноградным пологом скрывались окна с широкими подоконниками.
– Его построили в начале пятидесятых для работников культуры. – Кирилл задрал голову, разглядывая дом. – Давно уже…
Холл со старым ковром и парой кадок, с цветами.
Консьержка хмурая, сосредоточенная на вязке. Она шевелит спицами и губами, отсчитывая про себя петли. И Жанне неловко беспокоить женщину столь занятую. Жанна старается идти тихо, но в этом месте малейший звук порождает эхо. И консьержка все-таки отрывается от вязания.
– Кирилл Александрович? Вы рано… Я вас до пятого числа и не ждала… Ключики дать?
– Дайте.
– А Игорек-то со вчерашнего не выходил, – пожаловалась консьержка, открыв ящик массивного стола. Ключи она перебирала сосредоточенно, почти как петли.
– Он приехал?
Кирилл не скрывал своего удивления.
– А то! Приехал… к полудню где-то. Не поздоровался даже. К себе… Бедный мальчик, так и не отошел от Галочкиной смерти… я Людочке позвонила…
Она подала тяжелое кольцо с троицей разномастных ключей.
– Идем, посмотрим, чем этот талантливый занимается.
– Лифт опять сломался, – донеслось в спину.
Пятый этаж. И лестница крутая, с высокими ступеньками.
А подъем медленный, потому как Жанне интересно. Она никогда не видела, чтобы стены в подъездах разрисовывали не матерными словами, но картинами…
– Старые работы, – Кирилл остановился перед одной.
Завод. Дымы и домны. Похож на техногенный ад. Краски за годы нисколько не поблекли, а редкие трещины не испортили картины.
– Реставрировать бы их… все это место реставрировать бы… тут и трубы старые, протекают. И отопление дрянное…
Завод сменился характерным пейзажем из светлых берез, за которыми проглядывалось бескрайнее золото пшеничного поля…
Дверь в квартиру Игоря выделялась статью и массивностью. Она была тяжеловесна и с виду надежна, но ключи Кирилла сделали свое дело.
– Звонить не будем?
– Нет. – Кирилл положил руку на
В квартире было тихо.
Очень тихо.
И эта тишина резанула по натянутым нервам Жанны. Она открыла было рот, но Кирилл прижал палец к губам. Молчать?
Жанна будет.
Пахнет… не красками… Растворителем? И еще чем-то? Горький запах, полынный. От него Жанне становится страшно. Она готова сбежать из этой квартиры, но борется с собой. И цепляется за Кирилла, который точно знает, чего хочет. Он идет в глубь квартиры по узкому темному коридору.
Дверь толкает.
Заглядывает. И отступает. Идет дальше. А коридор этот кажется бесконечным.
Снова дверь.
И за нею спальня, как заметила Жанна краем глаза. Но и сюда Кирилл не стал заходить. С каждой секундой он хмурился все сильней.
– Мастерская, – одними губами произнес он, остановившись перед последней дверью, столь же массивной, как и входная, только без замков. – Надеюсь, он не заперся.
Не заперся.
И дверь отворилась беззвучно, пропуская незваных гостей.
– Игорь, ты где? – Кирилл шагнул за порог и остановился. – Игорь? Жанна, «Скорую»…
– Что?
– «Скорую»! – рявкнул Кирилл и сотовый в руку сунул.
– А… а что сказать?
– Скажи, мужчине плохо. Сердце…
Игорь лежал на полу у мольберта, в неловкой нелепой позе, на боку, ногу одну вытянул, а вторую в колене согнул, точно собирался забраться на ступеньку, а может, и на гору.
Жанна, очнувшись от ступора, набрала номер.
«Скорая» приедет.
Быстро.
Во всяком случае, Жанна надеялась, что приедет быстро…
– Кирилл…
– Живой еще. – Кирилл перевернул тело на живот и, приоткрыв рот, сунул Игорю два пальца в рот. – Живой… он крепкий парень…
Вырвало не сразу.
– Что ты…
– Его отравили.
– Чем?
– Откуда я знаю… Я предполагаю, что отравили.
Игорь вяло застонал, заелозил ногами по паркету.
– Еще одно удобное самоубийство… Давай, друг, избавляйся от этой гадости. – Кирилл перевалил тело через колено и опять сунул пальцы в рот. – Пока не впиталась… Жанна, поищи упаковку.
– Какую?
– Любую. Какую найдешь. Если у нас представление, то реквизит должны были бросить где-то поблизости… снотворное, скорее всего…
Как Кирилл и предполагал, пустая упаковка обнаружилась на кофейном столике вместе с чашкой остывшего кофе…
А потом прибыла «Скорая». И Кирилл, передав стонущего Игорька врачам, долго и муторно втолковывал им, совал в руки пустую упаковку и, кажется, деньги. Жанна отвернулась. Ей было неприятно видеть его таким взъерошенным и, пожалуй, жалким.