Восход Луны
Шрифт:
– Спасибо, но я думаю, в состоянии добраться туда. Если так и буду лежать не разминаясь, это мало чем поможет.
– Смотри, как бы швы не разошлись. Ладно, возьмешь записку на посту, с ней пойдешь в столовую, только не забудь про нее, тебе сейчас нельзя есть все подряд.
– Понял.
– В общем, вроде все сказал, выздоравливай.
Забрав каталку, Павел вышел. Я улегся поудобнее, решив сначала дождаться уколов и уже после сходить поесть. Есть что-либо не хотелось вообще, от одной мысли о перемещениях становилось не очень приятно в пустом желудке. Чертовы
После уколов я все же решился сходить в столовую. С мужиками в палате общаться не стал, они тоже не проявляли интереса. Это меня устраивало: отпадали пустые разговоры и очередные расспросы о том, как все произошло. Как только встал с кровати, накатила новая волна неприятных ощущений. Слегка покачиваясь, я вышел в коридор, людей оказалось не так много, как было. Подойдя к посту медсестры, назвал фамилию и имя - она выписала на небольшой бумажке дату, время, отделение и что-то еще, что я не смог даже разобрать. Дальше мой путь лежал уже в саму столовую, думать о еде я категорически не хотел, от таких мыслей просто воротило. Но с другой стороны, я понимал, что есть нужно через силу. Конечно, можно продержаться и на физрастворе и еще какой дряни, что мне проколют, но тогда восстановление займет еще больше времени.
Пройдя мимо лифта и повернув направо, добрался до столовой. Довольно просторное помещение, столы на четыре человека, у дальней стены раздаточная линия, в самом ее начале лежат стопка подносов и столовые приборы. Взяв поднос и на всякий случай ложку и вилку, положил его на железные салазки, которые шли вдоль всей линии. Протянул бумажку с поста поварихе - она прищурилась, читая.
– Для вас рекомендовано все диетическое. На выбор осталась гречка и рис.
– Давайте рис. А мяса нет?
– Мясо, даже вареное, не очень хорошо после суток от операции. Но немного, думаю, можно.
– Спасибо.
Взяв поднос с едой и водой, я сел за ближайший стол, и немного отдохнув, принялся за еду. Курица была пресная, даже слишком - из нее выварили все. Рис еще хуже, сам я, конечно, не шеф-повар, но такое даже в случае неудачи вряд ли сделал. Стараясь не думать о вкусовых качествах, а просто жуя и глотая, запиваю это все водой, даже не потому что хотел пить, а чтобы избавиться от жуткого вкуса во рту.
Путь обратно до палаты дался даже легче, чем к столовой, может то что размялся помогло, может что поел, но чувствовал я себя в разы лучше. Войдя и так же напугав картежников, не обращая внимания на их вздохи и взгляды в мою сторону, лег на кровать. Часы показывали полчетвертого. На сегодня вроде процедур нет, а время занять как-то надо. Разговаривать с сопалатниками я не хотел, играть в карты тем более - и не умел я играть, и желания не было. Да и тошнота скорее всего скоро вернется, а за ней и слабость.
В выдвижном ящике прикроватной тумбочки нашелся покоцанный кубик Рубика и зачитанная до дыр газета «Тайная власть». На первой странице красивая девушка в ажурном золотом бронелифчике ласкала голову
Что если Луна вампирит на мне, намеренно создавая кошмары и высасывая из меня силы? Возможно, но зачем ей это, если я и так в избытке дарю принцессе любовь? Или надвигающееся полнолуние лишает аликорна рассудка, вынуждая искать страх и питаться страхом вместо любви? «Вкусненький мой» - очень красноречиво заявлено, однако терпеть кошмарные сны и «кормить» спятившую инопланетную животину своей энергетикой я не подписывался.
Край газеты, тихо шелестя, отгибается вниз. Подняв взгляд, с огромным удивлением вижу синее копыто, что продолжает тянуть лист книзу, являя взору искаженную в ярости морду Луны. Ее глаза метали молнии, нос недобро бугрился складками, а губы застыли в жестокой усмешке. Голова аликорна замарана грязью и кровью, пряди гривы спутаны.
Я замер в недоумении. Луна? Здесь, в больнице? Как?..
Фыркнув, Луна бросилась ко мне, и ее зубы клацнули в опасной близости от моего лица. Горячее дыхание из рассеченной ноздри скользнуло по щеке. Инстинктивно рванувшись в сторону, я глухо взвыл от боли в животе, в глазах на миг потемнело, и меня словно с головой окатила волна ледяной воды. Одежда прилипла к моментально вспотевшему телу.
Сердце в груди бьется с поистине гепардьей скоростью. От новой волны, теперь адреналина, бросило в жар. По рукам, спине и ногам стремглав несутся стаи обезумевших мурашек. Вжавшийся в кровать, я смотрю на пустоту рядом с собой. Газета лежит на коленях.
А Луна исчезла.
Тяжело дыша, я застонал. Все мышцы болят, испытав внезапное перенапряжение. Вытянувшись на кровати, пытаюсь расслабиться. Краем глаза вижу реакцию картежников: один сочувственно пожимает плечами, другой, сдавая, вертит картой у виска.
Дрожащей рукой вытираю лоб. Галлюцинации от антибиотиков и уколов? Или Луна ощутила, что я разгадал ее вампирскую загадку и дала понять, мол, в покое меня не оставит?
Сунув газету в тумбочку, поправил подушку, лег удобнее. Усталость навалилась многотонной глыбой, раздавив остатки сознания.
Конец длинного коридора теряется во тьме. С низкого потолка свисает люстра в виде трех распустившихся цветов колокольчиков. Две ее лампы тускло светят через грязный мутный хрусталь, третья нервно мигает, норовя погаснуть.
Миг-миг-миг... Три краткие вспышки. Я интуитивно присмотрелся к лампе. Она ненадолго потухла, гипнотизируя чуть заметной раскаленной спиралькой. Миг, миг, миг. Три длинные вспышки и снова пауза в полумраке.
Я вздрогнул, когда повторились краткие вспышки - это был сигнал «SOS», призыв о помощи. Но от кого? Лампа вновь мерцала троекратной очередью, постепенно тускнея, зато дальше по коридору засветила еще одна люстра.