Восход Луны
Шрифт:
Следом за пегаской прогуливалось странное существо. Высокое, по меркам пони, оно выглядело несуразным, словно его собрали, подобием детского конструктора, из кусков нескольких животных.
Пегаска, подлетев к драконикусу, улыбнулась.
– Дискорд, спасибо, что привел меня сюда утром. Здесь так мило.
– Да-да, дорогая моя Флатти, наслаждайся. Правда, утром тут несколько…
Не договорив, Дискорд щелчком орлиных когтей наколдовал на поньку теплый вязаный свитер.
– Б-благодарю…
Флатти тщетно попыталась скрыть
– О, смотри, похоже, там у акации розовые кочующие ежики.
– Дискорд указал львиной лапой, этим дав пегаске возможность убраться с дороги и перестать полыхать от смущения.
– Какие милые.
– Ну, наверное, да, милые.
– Согласно пробурчал Дух Хаоса, нюхая прикорнувшую на цветке бухбабочку.
– Некоторые ежи говорят, что видят по ночам во сне Мелькора. Эй, Флат, смотри, куда летишь!
Увлеченная беседой с лирохвостами, пегаска, летя спиной вперед, треснулась об нечто твердое.
Пискнув от неожиданности, Флатти начала извиняться, ещё не успев обернуться:
– И-извините, надеюсь, я не побеспокоила вас?
Потирая круп и загривок, она виновато оглянулась на преграду.
– Ой...
– Ты и не побеспокоила.
– Успокоил Дискорд, подходя ближе.
– Это статуя.
– О… - Флатти отлетела слегка в сторону, осматривая монолит. Затем глянула на другие, стоящие неподалеку.
– Ну, как для статуи они выглядят слишком… живыми?
Пегаска вопросительно развела ногами.
– Ва-а-аще-то… - Драконикус протяжно зевнул, опираясь локтем на копыто каменного пони-воина.
– Я наслышан, что когда-то все они все и были живыми. Но, попав в одну из старых магических ловушек, нахватались там гадостей, которых нельзя снять. Селестия не хотела, чтоб они помирали - как-никак, были лучшими вояками того времени. Да еще один из них - возлюбленный Ее Солнцезадого Величества. Вот и обратила она их в статуи, с надеждой позже найти исцеление. Только, похоже, за давностию лет эта надежда уже прахом пошла и быльем поросла. А они так с тех пор и стоят, вроде и не мертвые, но и не живые.
– Ловушка...
– Флаттершай вздохнула и нахмурилась, пытаясь выглядеть строгой. Дискорд едва не растёкся лужицей от умиления, но вовремя собрался.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты тут ни при чём.
– Я ни при чём!
– послушно сказал Дискорд с видом паиньки.
– Это был не я, госпожа дознаватель, меня подставили, мне это подбросили, и, э-э-э... вообще, почему чуть что, сразу я?! Это заговор!
Он принял вид оскорблённого величия. Величие поправило треуголку, отвесило драконикусу смачного леща, аж чешуя полетела во все стороны, и пробурчав: «Жалкий плагиатор!», отправилось восвояси. Выглянувший из своясей белый кролик укоризненно покачал головой и застегнул их на молнию. Шаровую.
– Диско-о-орд...
– Флаттершай не сводила укоряющего взгляда с изображающего памятник себе драконикуса.
– Ну?!
– Ну... да, - неохотно сознался
– То есть нет! В смысле, не совсем... Ну вот, поздравляю, ты запутала аж целого Повелителя Хаоса.
– А ты распутайся.
– Флатти с силой дёрнула за конец опутавшей Дискорда цепи, и тот юлой ввинтился в землю. Пегаска отбросила разлетевшуюся мыльными пузырьками цепь и села на краю колодца.
– Начни сначала и покажи мне, как глубока кроличья нора. Пожалуйста, Ди...
– Ох...
– Драконикус выбрался из дыры, скатал её в сигару и выкурил одной затяжкой. Пригорюнился, выпуская треугольный дым квадратиками из обвисших ушей.
– Флатти, милая, я после пары слишком интимных свиданий с гармонией уже далеко не тот Дискорд, что был Дискордом во времена Дискорда, который... тьфу, опять! Не, ну что за день, а?
Он закатил глаза. Флаттершай опять вздохнула, перепорхнула через пытающегося нашарить их в траве драконикуса, подобрала и сунула ему.
– Ладно, я поняла.
– Пегасочка села перед Дискордом, который щедро полил глаза целым тюбиком «Момента» и вставил в глазницы.
– Сейчас ты бы не стал так жестоко шутить. Но расколдовать-то ты ведь их можешь, правда?
– Божественный карп!
– Дискорд досадливо запулил пустой тюбик в фонтанчик неподалёку, и из него на миг высунулась чешуйчатая башка как бы не больше самого фонтанчика, лязгнула зубищами, ловя «Момент», и скрылась.
– Вот так и знал, что до этого дойдёт...
– Так можешь?
– Флаттершай настойчиво глядела на драконикуса, смотревшего куда угодно, но не на неё. Попыталась поймать взгляд бегающих по Дискорду на паучьих лапках глаз, но те разбежались в разные стороны.
– Ну пожалуйста. Им же плохо, Ди...
Глаза потупились, поострились и вернулись на места.
– Как им может быть плохо, если они ничего не чувствуют?
– Дискорд щёлкнул генерала хвостом по носу.
– Мне так, между прочим, не повезло! И вообще - иначе наша солнцезадняя всемзаправительница давно бы уже осталась без хахаля. А так до сих пор с него пылинки сдувает... опять же и рога ей не наставит, и даже может служить недурственной вешалкой! Сплошная тыгода! А эти его стойкие мраморные солдатики - думаешь, они рады будут узнать, что все их родичи и приятели давно копыта откинули?
– Нет, конечно, - вздохнула Флатти.
– Но они сумеют найти своих потомков и тех, кто их полюбит - и кого сами смогут полюбить. Жестоко и несправедливо лишать этого их - и заставлять веками страдать Селестию! Неужели тебе её ничуть не жаль?
– печально спросила пегасочка.
– Любовь-морковь-клюковь...
– досадливо скривился Дискорд.
– Одно расстройство от этой чепухи и общее поглупение. Истинно мудрые существа и без этой напасти прекрасно себя чувствуют, и совершенно не нуждаются в такой нервотрёпке. Я выше этого и мне не нужны никакие привязанности!