Воспарить к небесам
Шрифт:
— Осторожно, у нее еще не высохли ногти, — предупредила Алисса.
Я осторожно поздоровалась с Джози, потом подняла подлокотник соседнего кресла и забралась в него.
— Как Джейк справляется с отсутствием Коннера? — спросила я Джози.
Она склонила голову набок, в ее глазах промелькнула печаль, и ответила:
— Эмбер и Итан чувствуют себя не очень хорошо из-за этого. Они скучают по старшему брату. Так что он держит нос по ветру ради них. — Она глубоко вздохнула и понизила голос. — Но на днях я нашла его в комнате Кона, он сидел на его кровати. Я оставила его одного и не упомянула,
Я молча кивнула. Потеряв детей, я понимала Джейка, и меня не волновало, что я вернула их как раз вовремя, чтобы видеться с Оденом еще два года, прежде чем и мне предстоит пройти через то же самое.
— Как Микки? — спросила Алисса.
Я стряхнула с себя эти мысли и улыбнулась ей.
— Все хорошо.
— Уверена, что хорошо, имея горячую соседку, которую можно потушить, — ответила Алисса (кстати, хоть они и были моими подругами, я не вдавалась в подробности — к большому отчаянию Алиссы — но они знали, как продвигаются дела у нас с Микки). — Но я не об этом. Я говорю о том, что его бывшую арестовали за вождение в нетрезвом виде, — продолжила Алисса.
Я в ужасе уставилась на нее.
— Откуда ты знаешь?
— Детка, — ответила она, затем подняла руки, держащие кисточку и флакончик лака для ногтей.
Я оглядела салон, бормоча:
— Точно.
— Он, наверное, привык к этому, — сказала Алисса, снова обратив внимание на ногти Джози.
Он к этому не привык.
Я посмотрела на Джози.
— Ты знаешь Рианнон?
— Я никогда с ней не встречалась, но Джейк рассказывал мне о ней, и я… кое-что слышала.
— Маленький городок, — заметила я.
— Да, — согласилась Джози.
— Будь я на месте Микки, я бы надрала ей задницу перед судьей, — заметила Алисса.
— Я не хочу рассказывать о делах Микки, — сказала я им. — Но скажу, что он несчастлив.
— Держу пари, — пробормотала Алисса.
— С детьми все в порядке? — спросила Джози.
— Нет, — ответила я. — Но у них есть Микки, так что они справляются.
— Очень грустно, — тихо сказала она.
— Да, — согласилась я.
Я услышала, как у меня в сумочке зазвонил телефон, сообщая о входящем сообщении, поэтому я вытащила его и посмотрела на экран, туман нашего разговора рассеялся, когда я увидела, что это был Оден.
Можно прийти сегодня вечером, развлечься и посмотреть парочку шоу?
Я ответила: Конечно. Хочешь, приготовлю ужин?
На что я получила: Было бы круто.
На это я послала: Сестра приедет с тобой?
И в то время как Алисса объявила Джози: — Не двигайся. Разберусь с тобой после того, как начну работать с Амелией, — я получила ответное сообщение.
Не знаю. Я спрошу у нее. Надо идти в класс.
Поэтому я ответила: Хорошо, малыш. Поговорим позже, и, да, возвращайся. Пока.
Я отложила телефон в сторону, когда Алисса схватила меня за руку, вооружившись ватным тампоном и жидкостью для снятия лака.
Она начала стирать лак, и я поделилась:
— Это
Я получила две лучезарные улыбки от двух красивых блондинок, а Джози также сказала:
— Это потрясающе, Амелия.
— Отлично, сестренка! — добавила Алисса.
Они были правы.
Это было потрясающе.
Только грустно, что моя жизнь с семьей стала сказочной, в то время как жизнь Микки, казалось, катилась по неизвестной дороге — темной и неприветливой.
Джози осталась поболтать, пока мне делали маникюр и педикюр. Потом мы с Джози ушли, и она отвела меня в «Хижину» на пристани. Это была ветхая лачуга, которую я заметила несколько недель назад, когда Микки водил меня на пристань. Я обнаружила, что днем там подавали кофе, завтрак и ланч, а заправлял ею друг Джози и Джейка, мужчина по имени Том, который был воплощением Магдалены: теплым и дружелюбным.
Он также варил отличный кофе.
Джози пошла по своим делам, я — по своим, а точнее в «Дом Голубки».
Но прежде чем войти, я достала телефон и позвонила Микки.
— Привет, детка, — ответил он.
— Привет, милый, есть минутка? — спросила я.
— Конечно.
— Я имею в виду, секундочка для не очень хороших вестей, — осторожно поделилась я.
— Черт, — пробормотал он, потом громче, — конечно.
Я сразу же приступила к делу, потому что он был на работе, а еще потому, что не очень хорошие новости всегда лучше сообщать быстро.
— Сегодня утром мы с Джози делали маникюр и педикюр у Алиссы, и Алисса слышала о Рианнон, — сообщила я ему.
— Детка, это немудрено, — ответил он на удивление спокойно. — Я уже давно говорил тебе — маленький городок. Люди болтают. Слухи распространяются быстро. Особенно такие. Все знают о Рианнон. Единственный, кто этого не знает, — сама Рианнон.
— Ну да, — пробормотала я.
— Спасибо, что предупредила.
— Я просто боялась, что дети могут услышать.
— Они услышат, — подтвердил он. — Поэтому вчера вечером я усадил их обоих, и мы поговорили. Все прошло не слишком гладко, но, по крайней мере, если кто-то из детей что-то скажет, услышав это от своих родителей, они не будут огорошены.
Боже, я и представить себе не могла, что мне бы пришлось делать такое со своими детьми. Было достаточно тяжело с растерзанным сердцем говорить им, что их отец уходит, а мы с Конрадом разводимся.
Выражение их лиц стало катализатором моего безумного поведения.
Они выглядели разбитыми вдребезги. Смущенными. Опустошенными.
И семя было посеяно.
— Я разговаривал с Куртом, — продолжал Микки. — Это ее первое нарушение, уровень алкоголя в крови не такой высокий, так что сумма залога была небольшой. Она ушла вчера вечером. Не знаю, что будет дальше. Она все признала, возможно, ей дадут по рукам, но Курт говорит, в лучшем случае это будут общественные работы. Я ей позвонил. Она разозлилась из-за этого, но я сказал, что мы должны поговорить. Наш последний разговор, перед тем как я вернул ей детей после устроенного ею дерьма на дне рождения Килла, было не таким уж приятным. Но она согласилась встретиться сегодня вечером. Схожу к ней перед возвращением домой к детям.