Восстание в крепости
Шрифт:
Музыканты заиграли быстрее.
Мухаммед, видя, что веселье восстановилось, подозвал к себе двух парней, сидевших у дверей. Теперь в комнате плясали трое. Крестьяне не отрывали глаз от Мухаммеда. Скоро один из парней устал и вернулся на свое место. Второй же не хотел сдаваться.
Из-за занавески выглядывали женщины, закутанные в черные платки. Были видны только их поблескивающие глаза.
Мухаммед позвал танцевать еще трех парней. Музыканты сидели потные, глаза у зурначей от натуги
А Мухаммед продолжал танцевать. Что с ним? Или он радовался смерти Расула? Он танцевал уже более получаса. Все его соперники по танцу, устав, отдыхали, му-зыканты тоже мечтали о передышке, а он все плясал и плясал.
Крестьяне уже забыли о случившемся. Их лица были веселы и возбужденны. На свадьбе воцарилось настоящее, непринужденное веселье.
Мухаммед перестал танцевать и сел вблизи от двери. Отдышавшись, шепнул что-то на ухо парню, сидевшему рядом. Тот поднялся и выбежал из дома. Мухаммед же как ни в чем не бывало продолжал хлопать в ладоши и подбадривать танцующих восклицаниями.
Два крестьянина, очевидно самые любопытные, поднялись со своих мест и вышли на улицу, желая узнать, куда Мухаммед послал парня.
Через несколько минут юноша вернулся. В руках у него была лохматая папаха — шапка Расула. Мухаммед повертел ее в руках. Да, он не ошибся, вторая пуля пробила папаху как раз посредине. Он удовлетворенно улыбнулся.
Юноша тихо сказал ему что-то. Мухаммед нахмурился, быстро встал и вышел из дома.
На улице его ждало несколько стариков. Увидев Мухаммеда, они прервали свою беседу. Один из них подошел к нему.
— Не задерживайся здесь, сынок, — сказал он.
— Почему?
Старик покачал головой, будто извинялся в чем-то.
— Мы только что узнали, староста послал своего сына в город. Как бы не привел стражников!.. Недосмотрели мы…
Мухаммед улыбнулся.
— И это вас встревожило? Беда невелика! Давно он послал сына в город?
— Как только ты появился в деревне.
Мухаммед махнул рукой и хотел опять войти в дом, но старик взял его за локоть.
— Нет, не задерживайся. Мы приготовили тебе коня.
Мухаммед пристально посмотрел на старика. "Сдается мне, — подумал он, — дело не только в том, что староста послал в город своего сына. Кажется, он еще что-то сделал. Старики стыдятся сказать мне об этом, но я вижу: они встревожены".
— Очень вам благодарен, — сказал он, — но конь мне не нужен. Я буду уходить лесом, не беспокойтесь обо мне.
Мухаммед бросил взгляд на то место, где недавно лежал труп Расула. На дороге ничего не было.
— Мы велели унести его и предать земле, — сказал старик.
Мухаммед ничего не ответил. Попрощавшись с крестьянами, он
Мухаммед скрылся из виду, а старики все смотрели с беспокойством на дорогу. Староста мог заставить кого-нибудь из своих людей устроить засаду и убить его.
Мухаммед тоже думал об этом. Едва начался лес, он свернул с тропинки и пошел вдоль нее, внимательно вглядываясь вперед. Через полчаса он опять вышел на тропинку.
В лесу было прохладно, приятно пахло сыростью.
Мухаммед решил скоротать дорогу и спустился в лощину напрямик.
Неожиданно впереди послышались отрывистые звуки. Он прислушался. Это была человеческая речь. Уж не засада ли? Кажется, беспокойство стариков было ненапрасным.
Он взял винтовку наперевес. Шорох в кустах повторился, и опять послышались чьи-то приглушенные голоса. Осторожно ступая, так чтобы не было слышно треска валежника и шороха сухих листьев, Мухаммед стал медленно продвигаться вперед. Остановился, опять прислушался; он узнал голоса своих товарищей.
Мурад говорил кому-то:
— Твой отец думал, что ему хорошо заплатят за это? А ты, дурак, попался на его удочку! А если мы сейчас расправимся с тобой?
В ответ кто-то застонал. Очевидно, Мурад ударил человека, с которым разговаривал.
Мухаммед не стал ждать. Желая напутать гачагов, он воскликнул:
— Ни с места, стрелять буду!
Но хитрость его не удалась. Гачаги узнали голос атамана, никто не испугался.
А Мурад воскликнул:
— Вот и сам Мухаммед!
Вожак гачагов вышел из-за кустов и увидел всех своих товарищей. На земле лежал связанный человек. Неподалеку, к кусту орешника, был привязан пегий конь без седла. Очевидно, он принадлежал тому, кто лежал на земле.
— Кто это? — спросил Мухаммед.
Мурад подошел к нему.
— Это сын старосты. Отец послал его в город сообщить: Мухаммед в Сувагиле.
Мухаммед сел на поваленный ствол дерева. По его приказанию сына старосты развязали, вытащили из его рта платок.
Это был юноша лет семнадцати — восемнадцати. От страха он был бледен как полотно, губы у него дрожали.
Мухаммед подозвал его к себе.
— Напрасно твой отец послал тебя за городовыми. А вдруг бы тебе в лесу повстречался медведь, что бы ты тогда делал? Медведь — не человек: вряд ли мольбы и жалобы тронут его сердце.
Гачаги рассмеялись. Один из них сказал:
— Он сулил нам много денег. Отпустите, говорит, меня, я принесу вам все, что есть у отца!
— Хорошо, — насмешливо бросил Мухаммед, — ступай и скажи отцу: Мухаммед дал слово, что сам направит к вам в деревню начальство. Проваливай!