Восточные славяне в VI-XIII вв.
Шрифт:
Число захоронений в длинных курганах колеблется от одного-двух до 22. Только 23,4 % исследованных захоронений помещены в глиняные урны или накрыты сосудами, опрокинутыми вверх дном. Наибольшая часть (от 33 до 52 %) урновых захоронений приходится на Полоцкое Подвинье и Смоленское Поднепровье. Зато в бассейнах Великой и Псковского озера доля урновых захоронений падает до 10–20 %.
Все глиняные сосуды изготовлены вручную. По форме они подразделяются на несколько типов. К первому принадлежат сосуды баночной или слабопрофилированной усеченно-конической формы (табл. XVII, 4, 15, 19). Они имеют красновато-желтую неровную поверхность с проступающими зернами дресвы и слюды и не орнаментированы. Наибольшее сходство эти сосуды обнаруживают с глиняными урнами из новгородских сопок. В сложении этого типа глиняных сосудов бесспорно воздействие
Второй тип керамики длинных курганов составляют слабопрофилированные горшкообразные сосуды (табл. XVII, 11, 13, 16, 20). Они имеют усечено-коническое тулово, округлые плечики и несколько отогнутый, реже прямой венчик. Изготовлялись сосуды из красноватой глины со значительной примесью дресвы и песка. Размеры их различны: от крупных, высотой 35–40 см, до небольших, высотой 15–20 см. Орнаментация отсутствует. Эта керамика по формам и пропорциям имеет ближайшие аналогии среди славянской посуды пражского типа. Очевидно, она была принесена сюда славянами, выселившимися из основного региона славянского расселения в середине I тысячелетия н. э.
Все сосуды второго типа обнаружены исключительно в ареале древнейших длинных курганов и датируются VI–VII вв.
К третьему типу принадлежат профилированные горшкообразные сосуды небольших или средних размеров (табл. XVII, 1–3, 6–9). Большая часть их не орнаментирована. На Смоленщине в длинных курганах Слободы-Глушицы, Еловцев, Цурковки встречены глиняные урны с узором в виде наклонных гребенчатых вдавлений. Эта посуда по форме и технике изготовления очень близка, а иногда и тождественна керамике, происходящей из круглых курганов IX–X вв. Детальное сопоставление этих глиняных урн с керамикой круглых курганов и синхронных им поселений с несомненностью свидетельствует о том, что керамика длинных курганов непосредственно переходит в древнерусскую лепную керамику. С другой стороны, очевидно, что глиняная посуда третьего типа генетически восходит к керамике длинных курганов, отнесенной ко второму типу. Эволюция керамики здесь шла в том же направлении, что и в других областях расселения восточных славян.
В длинном кургане, исследованном в Янкевичах в Полоцком Подвинье, найден глиняный сосуд типа Тушемли-Банцеровщины. Единичные сосуды, напоминающие тушемлинские, встречены и в некоторых длинных курганах Псковского региона. Особняком стоит сосуд из погребения 16 кургана 1 д. Северик. Этот приземистый горшок имел выпуклое, почти ребристое тулово (табл. XVII, 18). Ближайшие аналогии ему известны среди материалов из сопок.
Вещевой инвентарь из длинных курганов в зависимости от распространения можно разделить на три группы. В первую группу входят предметы, встречаемые по всему ареалу рассматриваемых памятников. Сюда относятся прежде всего бусы из синего, зеленого, голубого, желтого стекла (зонные, 14-гранные, ребристые, шарообразные; табл. XVIII, 3, 15). Встречаются также глазчатые бусы (табл. XVIII, 2), пронизки и бисер. Значительное место в инвентаре длинных курганов принадлежит железным и бронзовым пряжкам — В-образным, удлиненно четырехугольным с закругленными углами и вогнутыми внутрь боковыми сторонами, четырехугольным, трапециевидным, овальным, кольцеобразным и подковообразным (табл. XVIII, 5, 6, 14, 18, 20; XIX, 18, 21–25, 29). Довольно часты разнообразные бляшки и другие металлические принадлежности поясного набора (табл. XVIII, 17, 19). Браслеты и перстни в длинных курганах немногочисленны и обычно фрагментарны. Это толстопроволочные браслеты с коническими утолщениями на концах, пластинчатые или пластинчатые с продольными выпуклыми ребрами, спиральные (табл. XVIII, 22; XIX, 26, 28). Перстни представлены четырьмя типами: 1) спиральные, 2) широкощитковые, 3) «усатые» и 4) ребристые. Изредка встречаются фибулы (табл. XVIII, 27).
Из бытовых вещей наиболее часто встречаются железные ножи, реже — железные шилья и глиняные пряслица. Единичными
К первой группе находок нужно отнести проволочные височные кольца (табл. XIX, 4, 5, 13), обнаруженные пока в единичных захоронениях.
Вторую группу находок из длинных курганов составляют предметы, встреченные исключительно в области прежнего расселения прибалтийских финнов. Таковы небольшие круглые выпуклые бронзовые украшения — так называемые бляшки-скорлупки (табл. XIX, 3, 10, 16) — и колпачкообразные бляшки с широкими закраинами и с припаянным стерженьком (табл. XIX, 14). Бляшки-скорлупки имеют аналогии в каменных могильниках эсто-ливских племен, где они датируются периодом от конца II до начала VI в.
Третью группу предметов из длинных курганов составляют находки, имеющие также локальное распространение. Они встречены только в длинных курганах, расположенных в области расселения балтов, т. е. на Смоленщине ив Полоцко-Витебском Подвинье. К числу таковых относятся предметы женского головного убора. Это элементы вайнаги — головного венчика латгальского облика — и височные кольца. От вайнаг сохранились орнаментированные бронзовые бляшки и бронзовые спиральные пронизки (табл. XVIII, 11, 23, 25). Височные кольца представлены двумя типами — проволочные кольца с заходящими пластинчатыми концами (табл. XVIII, 7) и кольца с пластинчатой расширенной нижней частью, к которой подвешивались трапециевидные привески (табл. XVIII, 9). Представляется несомненным, что и те и другие головные украшения проникли в культуру длинных курганов от местных балтов.
Только смоленско-полоцкую часть ареала длинных курганов характеризуют проволочные биэсовидные украшения (табл. XVIII, 12), полусферические бляхи (табл. XVIII, 13), металлические трапециевидные и грибовидные привески (табл. XVIII, 10, 12, 21, 24), костяные привески в виде птичек (табл. XVIII, 1). Все они имеют многочисленные аналогии в балтских древностях более западных территорий. Появление этих украшений в захоронениях длинных курганов Смоленской и Полоцкой земель может быть объяснено только тем, что местные балты приняли непосредственное участие в генезисе населения, оставившего длинные курганы.
Для определения начальной даты длинных курганов важны бляшки-скорлупки, блоковидные кресала, В-образные пряжки и бронзовый пинцет из кургана 16 в Линдора. Поскольку в прибалтийских древностях моложе VI в. бляшки-скорлупки уже не встречаются, их дату следует ограничить II–VI вв. (Шмидехельм М.Х., 1955, с. 74–90). Блоковидные кварцитовые кресала в памятниках юго-восточной Прибалтики были в употреблении преимущественно в VI–VII вв. (Moora H., 1938, s. 569–574; Kivikoski E., 1973, s. 39). Лишь единичные реликтовые находки подобных огнив обнаружены среди более поздних древностей. К числу ранних предметов вещевой коллекции длинных курганов принадлежат бронзовые пинцеты, имеющие аналогии в эстских каменных могильниках середины I тысячелетия н. э. (по V–VI вв. включительно). В-образные пряжки в прибалтийских древностях представлены широко и датируются VI–VII вв. (Седов В.В., 1974а, с. 34, 35).
На основе этих находок наиболее ранние захоронения в длинных курганах датируются VI–VII вв. Таковы могильники Северик (курган 1, погребение 16), Лезги (курган 6, погребения 1 и 2), Линдора (курган 16, погребение 1), Арнико (курган 9, погребение 1), Володи (курган 1, погребение 1), Светлые Вешки (курган 13, погребения 1–3), Полибино (курган 21, погребение 1), Липецы (курган 9, погребение 1), Михайловское (курган 3, погребение 1), Янкевичи (курган 1, погребение 2). В-образная пряжка из полибинского кургана по среднеевропейским аналогам может быть отнесена даже к V в.