Вот в чем фокус

Дробиз Герман Федорович

— А наш всю зарплату принес! А?!

— Вот и врешь! Всю никто не приносит. Они помолчали.

— Вообще-то он у меня маленько курит. Маленько дымит.

— Подумаешь! А мой еще и маленько пьет.

— Подумаешь! А мой еще и не маленько!

— А мой и пьет, и курит, и еще ругается! Он знаешь как ругается? Хоть уши затыкай!

— А мой знаешь как? Затыкай — не поможет!

— А мой знаешь сколько раз со мной в цирк соби­рался? Сто!

— А мой знаешь сколько раз мне велик обещал? Тыщу!

— Зато мой знаешь как больно дерется?

— А мой еще больней!

—

Мой как дал — я на пол шмякнулся!

— Мой как дал — я три раза кувырнулся!

— А мой как дал — я в окошко улетел!

— Вот и врешь! Вы на восьмом этаже живете.

Они помолчали.

— Вообще-то он не так уж и курит. Можно про­ветрить.

— Вообще-то он не так уж и пьет. Не всегда ведь дома.

— Гвоздь вот забил. Еще летом. Крепко забил. Мы с мамой едва вытащили. А то как в ванну зайдешь?

— А мой посуду вымыл. Еще вчера. Мама говорит, кто ж так делает, сначала бьет, потом моет.

— А мой один раз деньги принес! Знаешь сколько? Колбасы накупили, и еще ему на бутылку осталось!

— А мой знаешь какой красивый? Один раз побрился, так его вообще никто не узнал!

Они помолчали.

— А наш зато веселый бывает.

— Подумаешь! Наш всегда веселый.

— Наш когда веселый, ему надо спину в ванной тереть.

— А наш когда веселый, ему надо пельмени рубать.

— Пусть только придет, я ему знаешь сколько буду тереть? Целый день!

— Пусть только придет, мы ему знаешь сколько налепим? Целую тыщу! Он когда их лопает, у него за ушами трещит!

— А мой, когда ему спину трешь, как котик, мурлы­кает! Я его знаешь как люблю? Вот как!

— А я моего — вот как!!! Я его знаешь как обниму, когда придет? Ого-го! Пусть только заявится!

БЛИЖЕ К ЖИЗНИ!

Вот говорят, школьные программы сложными стали, дети не успевают понять, разобраться. Могу подтвердить, так и есть, мой сын тоже не успевал. А теперь успевает Потому что я ему любые научные абстракции объясняю на доходчивых примерах из жизни. Например, говорит-

— Про активные и инертные вещества я не понял. Почему к одним атомам электроны переходят, а к дру­гим — нет?

— Пожалуйста. Прием стеклотары тебе известен? Один атом приносит другому электроны сдавать, а тот не берет. «У меня под такие электроны тары нет». Это и называется — инертный атом. Понял?

Выясняется — отлично понял.

Или просит объяснить процесс кипения.

— Пожалуйста. Вспомни, что у твоего приятеля Сережи в семье творится? Сначала молекулы живут спокойно, держатся друг за друга. Потом начинается разогрев, страсти накаляются, связи ослабляются, и от­дельные молекулы испаряются в неизвестном направле­нии, как некоторые папы от некоторых мам. Понял?

Выясняется — отлично понял.

Или просит:

— Папа, объясни магнетизм. Какие полюсы притя­гиваются, какие отталкиваются и почему?

— Пожалуйста. Моего друга дядю Леню знаешь? Мы с ним выходим из проходной, он начинает дергаться. Его в две стороны тянет. То в пивной бар, то домой. Причем в бар его тянет магнетизм, а домой — жена, тетя Люся. Тетя Люся хорошая,

положительная. И дядя Леня — хороший, положительный.

— А пивной бар?

— А бар такой: прокисшее пиво, сплошной обсчет, нередкие драки. Глубоко отрицательное явление.

— А кто перетягивает: он или она?

— К сожалению, он. Какой вывод?

Сын подумал, говорит:

— Вывод: положительный полюс от положительного отталкивается, к отрицательному притягивается.

— Правильно, сынок. Но только в жизни надо все­мерно бороться с подобным магнетизмом!

Вот так, по моему твердому убеждению, и нужно строить учебный материал. Следует открывать детям все стороны нашей жизни-, в том числе и теневые. Возь­мем классическую задачку о бассейне и двух трубах: «Из трубы А вливается, из трубы Б выливается... спра­шивается, сколько... если...» А почему бы не сделать такой злободневный вариант: «Из трубы А в бассейн нашей городской реки вливается три кубометра сточных вод в секунду, из трубы Б — пять кубометров. Спраши­вается, до каких пор это будет продолжаться?»

Или задают сыну выучить стихотворение в прозе. «Как хороши, как свежи были розы...» Классика, красиво, не спорю. А почему бы не рассудить так: если розы были свежими, значит, куплены у кого? У частника, у спекулянта. Вот и прочесть детям из Уголовного ко­декса: «Спекуляция, то есть скупка и перепродажа това­ров с целью наживы,— наказывается лишением свободы на срок до... или штрафом до...» И задать это им наизусть как стихотворение в прозе.

Если, допустим, пришел школьник в оперу, «Кармен» послушать, так чтобы не отвлекался на любовную историю, а разглядел единственное, что там актуально: связь девушки с табачной фабрики с контрабандистами, из чего следует, что на фабрике не поставлен заслон несунам. А если перед ребенком задача про пешехода, который идет из пункта А в пункт Б, то вопрос не в том, когда он придет, а в том, когда между этими пунктами будет налажено бесперебойное автобусное сообщение

Друзья, ближе к жизни!

С чудесами у нас хорошо. У нас их нет. Им не находится места в нашем материа­листическом сознании, не замутненном мистикой.

Стоп! Все наоборот. С чудесами у нас плохо. Они у нас на каждом шагу. Волшеб­ные видения застилают взор, который должен был бы воспринимать непосредственные явления текущей жизни.

Но не пора ли сделать компромиссное заявление? С чудесами у нас нормально. У кого-то они есть, у кого-то их нет. А некоторым их и не надо. Одни из них дости­жимы, зато другие безвредны, и их можно терпеть.

В этом разделе собраны чудеса, фантазии и иллюзии, которые, как и полагается сверхъестественным явлениям, не имели места в действительности. Но — я очень надеюсь, что читатель со мной согласится,— действительность имела место в каждом из описанных ниже чудес.