Война 1812
Шрифт:
– Господин главный фейерверкер!
– А зачем мы бегаем? Другие, землю копают, строят чего, али лес рубят. А мы, третий божий день, бегаем, бегаем и бегаем. Может, лучше, научите нас убивать хранцузов. Там, колоть штыком или махать сабелькой. А может стрелять из какого-нибудь ружьишка.
Военный пошевелил усами. Дал ответ.
– Какие сабли? Вы себя видели со стороны? – В гроб кладут краше. Вас же раздавить ногтем – раз плюнуть. Французы ржать будут над вами – как кони!
– Дык, после трех дней беготни – удивительно, что вообще живы.
– А ну, тихо!
– командир поднял руку. Показал рукой знак "Закрывающийся
– Вам выпала большая честь! Стать поджигателями! Будете травить врага густым, ядовитым дымом.
– Это ча как?
– народ зашевелился, подался вперёд. Линия строя превратилась в ломаную кривую.
– Каком об косяк! – ответил военный.
– Берёте руки в ноги. Быстро перебегаете поле и поджигаете готовую кучу с ядовитой травой. Ветер понесёт дым в сторону неприятеля. Они его нанюхается. И будут, как пьяные тараканы, шарахаться в тумане. А мы, в это время, будем стрелять по ним. Из пушек!
– Господин будущий хфицер... А есля дым пойдёт вправо, влево али в нашу сторону. Тогда, делать-то чего? Мы же сами надышимся? Помирать-то неохота!
– Если, ветер будет дуть в правую сторону - будете разжигать костры со стороны поля. Если в левую, то со стороны леса. А если подует в нашу...
– Придётся ждать, когда переменится.
***
Ланин стоял на наблюдательной вышке, расположенной у окраины леса. Сверху, в подзорную трубу, осматривал окрестности, перед выстроенным укреплением. Раз за разом, мысленно прокручивал предстоящие события...
– Повторим ещё раз, с самого начала: Оттуда, с того холма, они начнут атаку. Так же, как в прошлый раз. В той версии истории. Красиво, стройными рядами выйдут и пойдут в сторону редута. А мы им, в ответ, ка-а-к вмажем – из-за того лесочка. Они сперва все лягут. А потом, если вдруг, кто останется в живых, отползут, вон туда. А там, у нас, ямки. А в ямках, что? Правильно – штыри. Они у нас, какие? Верно - железные, острые и хорошо заточенные.
Вселенец повернул голову. Стал рассматривать другое место. Продолжил разговор сам с собой.
– В это время ещё никто ничего не поймёт. Поэтому, вон оттуда, пойдёт вторая колонна. Вот они, шагают. В барабаны стучат. Знамёна трепыхаются. Идут - как в кино! И тут!!! Бац, бах, бух, трах. Ой, что такое? Ахтунг, минен! Под каждым кустиком. Итог - много взрывов и ямок. И опять все лежат, разбросанные по сторонам. А кто не лежит, в ужасе бегут, вон туда. Но, туда бежать не надо. Потому, что, там, ловушка для других. Поэтому, вон оттуда, из кустарника, добавим к минам, пару залпов, в пять – десять стволов.
– У-уух, ух, вжик, вжик, бадах-дах, дах. И снова все мертвые с косами лежат...
На вышку поднялся майор Игнатов. Кашлянул в руку, привлекая внимание. Обратился.
– Ваше сиятельство, разрешите задать личный вопрос?
– Задавайте...
– ответили, не отрывая глаз от окуляра.
– Я хотел напомнить, мне скоро тридцать. А это довольно серьезный возраст для взрослого мужчины. Время, когда давно не молод, большая часть жизни прожита и ты невольно начинаешь задумываться о здоровье. То там кольнёт, то здесь, то вообще скрутит. Постепенно начинаешь
– глубоко вздохнули, взяли паузу.
Князь не дождался продолжения, подумал, что это и есть вопрос. Начал отвечать.
– А чего соображать? Займитесь спортом, больше активного движения: ходьбы, бега, физических упражнений на свежем воздухе.
Майор, мотнул головой, согласился с командиром. Продолжил жаловаться. – А ещё память стала плохой. Что знал и хорошо умел делать, теперь либо забыл, либо не получается....
Ланин вновь подумал, что это вопрос. И тут же ответил.
– Чтобы память была хорошей, надо много есть фруктов, меньше переживать и расстраиваться. Спать больше. Отдыхать. А ещё можно использовать специальные упражнения. С утра зайдёте ко мне, расскажу.
Подчинённый выслушал ответы. Задумался. Наконец решил сказать, ради чего поднялся на смотровую площадку.
– Ваше сиятельство, разрешите не ходить на бал?
Полковник убрал подзорную трубу от глаз.
– Пожалуйста. Если у вас уважительная причина. Разрешаю.
Игнатов мысленно выдохнул. Расслабился. Даже позволил себе улыбнуться. (Зря себя накрутил.).
– И какая причина?
– полковник вернул окуляр к глазу.
Заместитель снова напрягся.
– Возраст, ваше сиятельство. Абсолютно забыл, как танцевать. Не был на балах более десяти лет. Приду – опозорюсь. Стыдно.
Начальство фыркнуло. Щелчком сложило трубу. – Ерунда! Это не причина. У нас кавалеров не хватает. А он, видите ли, забыл, как танцевать. Значит, так, слушайте приказ!
– Но..., - Игнатов попытался возразить.
– Никаких, но! До начала торжества - четыре часа. Срочно найти партнершу и вспомнить все танцевальные движения.
– У меня не получится за столь короткое время. Я не смогу.
– Только попробуй – не смочь!
– размашисто погрозили подзорной трубой.
– Я твое майорство ещё не утвердил. Так, что, господин капитан, желаете быть майором? Идите, вспоминайте как танцевать. Кругом! Шагом, марш! Разговор окончен.
***
Сияющая множеством свечей зала усадьбы графини Барановской доселе не видела такого количества орденов на мундирах офицеров. Они сверкали, переливались, привлекали внимание приглашенных гостей.
Михаил Иванович Аничкин. Премьер-майор в отставке. Расположился рядом с хозяйкой бала. В одном глазу бывшего военного был зажат монокль, с помощью которого он читал перечень танцев на сегодняшний бал...
...Полонез
...Вальс
...Полька
...Лансье
...Краковяк
...Падепатинер
...Падеспань
...Котильон
...Франсез
...Падекатр
...Венгерка
...Галоп
...Мазурка
Просмотрев до конца список, он с удивлением перевёл взгляд на графиню.
– Любезная Анна Юрьевна, это, что? Всё? Так мало?