Война меча и сковородки

Сунгуров Артур

– Не испугалась, просто...

– Просто?

– Просто подойду, - сказала Эмер и в самом деле подошла, встав у самого края.

Теперь Годрику пришлось смотреть на нее снизу верх.

– Значит, никто не целовал тебя?
– спросил он.
– Только я?

У Эмер дух захватило от таких разговоров. Прежде, чем ответить, ей пришлось прокашляться.

– Ты глухой, что ли?
– спросила она.
– Или с памятью плохо? И в том, и в том случае - вот незадача. Я ничего не повторяю дважды.

– Тогда

я правильно понял. Приятно быть первым.

Его взгляд повергал Эмер и в ужас, и в сладкий трепет. «Вот как это происходит, - думала она лихорадочно.
– Небеса посылают безумие, и ты испытываешь восторг, пребывая безумным!».

– Наклонись ко мне, - попросил вдруг Годрик.

– Зачем?

– Сколько вопросов... Наклонись. Ты же хочешь еще раз меня поцеловать?

– Было бы неплохо, - сказала Эмер с бравадой, хотя перетрусила сильнее, чем когда два года назад на нее выскочил из камышей секач.
– Наклонилась. Что дальше?

Она и в самом деле склонилась над ванной и уже умирала от предвкушения. Неужели, поцелует, и сейчас закончится его спесь? И месть не понадобится? Эмер от всей души пожелала, чтобы Годрик одумался. И... и поцеловал ее. Как тогда, под лестницей, в королевском замке.

– Ты вся дрожишь, - пожурил он ее мягко.
– Всегда смелая, а со мной робеешь...

Его рука легла ей на затылок и властно притянула. Эмер воспротивилась - совсем чуть-чуть, для вида, только чтобы почувствовать силу мужа. Но он не принял ее сопротивления и заставил приблизиться настолько, что дыхание их смешалось.

– В каждом зрачке - по тысяче страхов, - сказал он медленно, глядя ей в глаза.
– Что же ты за существо, девица из Роренброка?

Ответить Эмер не успела, да она и не смогла придумать, что следует отвечать - учтивая беседа Годрика заставляла чувствовать себя провинциалкой, неуклюжей долговязой деревенщиной. Но вот губы Годрика коснулись её губ, и мир утонул, словно в тумане. Остался только мужчина, ласково поглаживающий её волосы. Пальцы его путались в непокорных прядях, и Эмер даже застонала, наслаждаясь каждым прикосновением.

– Может, мне тоже раздеться? Примем ванну вдвоем?..
– шепнула она между поцелуями, когда он оторвался от нее, чтобы глотнуть воздуха.

Вместо ответа Годрик снова притянул ее к себе, целуя и принуждая приоткрыть губы. Эмер подчинилась, вся захваченная этими необыкновенными ощущениями. При королевском дворе девицы болтали напропалую, рассказывая, как целовались в полутемных коридорах с пылкими возлюбленными, но сейчас Эмер была уверена, что они все врали. Она сама ни за что не смогла бы рассказать про сладость поцелуя. Об этом можно только слагать баллады, а она - ничуть не бард.

Несмело и в то же время нетерпеливо девушка коснулась мужниного плеча - гладкого и твердого, как речной камень. Не смогла сдержаться и скользнула ладонью по груди, и погладила,

и скользнула ещё ниже...

Пальцы Годрика сжали её затылок, и Эмер добавила поцелую страсти, слегка укусив мужа за нижнюю губу. Она бы сделала и больше, удивляясь будто бы со стороны собственной развращенности, но в следующую секунду Годрик оторвал ее от себя и макнул в ванну по самую макушку, задержав под водой. Когда он отпустил Эмер, та судорожно дышала и отплевывалась, и сразу отбежала от ванны на указанные пять шагов.

– Тебе не понравилось?
– спросил Годрик с издевкой.
– Куда же ты, жена? А как же «примем ванну вдвоем»?

– Ты - мелкий поганец, - объявила Эмер, хватая полотенце и вытирая лицо энергичными движениями, будто чистила лошадь скребницей.

– Вот мелким меня еще никто не называл, - продолжал упражняться в насмешках Годрик.
– Может, мне в ответ назвать тебя коротышкой? Чего ты так себя шоркаешь? Боишься, от воды на коже появятся язвы? Я слышал, твои дикие сородичи в это верят.

Эмер тут же отбросила полотенце. Больше всего ей хотелось повторить с Годриком то, что он только что сделал с ней - окунуть пару раз, да еще сесть сверху, чтобы притопился основательно, но она сдержалась и даже не огрызнулась в ответ.

Не дождавшись от жены обид и проклятий, на что, собственно, и рассчитывал, Годрик заскучал. Жена села на скамейку и насупилась, как голодная белка. Смотреть на это было неинтересно.

– Подай салфетку, раз взялась помогать.

Эмер молча окунула кусок мягкого полотна в мятную воду и протянула ему. Он прикрыл лицо, чтобы было не так жарко. Если напрячь воображение, можно представить, что в мыльне больше никого нет.

Приглушенный звук колокола возвестил начало шестого часа по полудни. Эмер перекинула волосы со спины на грудь. Платье прилипло к потной спине, но снимать его, чтобы остаться в одной камизе, девушка не стала. Сегодня это не входило в ее планы. Проклятый Годрик не желает примирения? Что ж, тогда он получит войну.

В дверь мыльни тихонько постучали, и Эмер подошла открыть. Молоденькая служанка протянула через порог свежую простынь и низко поклонилась. В любое другое время Эмер осталась бы недовольна ее появлением, но приход служанки не был случайностью. Это был знак. Тилвин приготовился, и следует начинать забаву.

– Кто там?
– спросил Годрик расслабленно.

– Служанка, простыни принесла, - ответила Эмер ровно.

Забрав выглаженную ткань, пахнущую травами, она нещадно её смяла, бросив на лавку, к верхней одежде Годрика. Пора. У нее даже ладони вспотели, и она привычно вытерла их о платье.

Муж, сам того не зная, сыграл ей на руку.

– Вода совсем остыла, - сказал он недовольно.

– Сейчас сделаю погорячее, - сладко ответила Эмер, захватывая каминными щипцами раскаленный камень из жаровни.