Война сердец
Шрифт:
Ночь сегодня была прохладной. Данте потеплее закутался в пала и уложил голову на колени. Он не испытывал ни обиды, ни ярости, только злился сам на себя за то, что поверил Эстелле. Нельзя никому верить. Все люди — лгуны и способны причинять лишь боль. Боль — это именно то, что Данте сейчас чувствовал.
Вдруг мальчик услышал шорох. Сердце против воли затрепетало. Хотя разум и говорил, что так поздно Эстелла не придёт. Шорох превратился в размеренный стук лошадиных копыт. Где-то залаяла собака. Раздались свист и хлопки.
Данте шмыгнул в
Наконец, в поле зрения Данте появилась большая чёрная овчарка. Она пошарахалась по берегу, нюхая траву и песок, а затем приблизилась к месту, где спрятался мальчик, и замерла. Похоже, собака его учуяла, а потом и увидела: её коричневые глаза вперились в синие глаза Данте. Миг, и собака громко залаяла.
Данте, продираясь сквозь кусты и царапая ветками руки и лицо, ринулся прочь. Собака с лаем бросилась за ним. Прыг! Овчарка резко прыгнула на мальчика, повалив его на землю. Данте закрыл глаза и сжался в комок. Но вопреки ожиданиям, собака не стала его грызть. Придавив Данте к земле лапами, она продолжила лаять. На лай прискакали всадники — три жандарма.
— Спасибо, Тата, ты хорошо поработала. Славная девочка! — сказал жандарм с длинными усами. Оттащив собаку от Данте, он с руки начал кормить её сырым мясом. Поедая лакомство, Тата виляла хвостом.
Два других жандарма грубо ухватили Данте за шиворот и подняли с земли. Тот, что был поменьше ростом, взглянул на Данте.
— Он?
— Похоже, он! — отозвался второй жандарм сиплым голосом.
— Тоды пошли. Отведём пацана и по домам. Хватит уж на сегодня, весь вечер по лесу бегаем, — предложил коротышка.
— Я никуда с вами не пойду! — выкрикнул Данте громко.
— А кто тебя спрашивать то будет? — хихиканье сиплого напоминало кудахтанье курицы. — Нам велено найти и доставить. Это наша работа. Мы городские жандармы.
— Я ничего не сделал! Я не пойду в тюрьму! — Данте попытался вырваться из крепкой хватки — тщетно. Все три жандарма переглянулись и покатились со смеху.
— В тюрьму? На кой чёрт ты там в тюрьме-то сдался, сопляк? Пойдёшь к своему хозяину, от которого ты удрал.
— У меня нет хозяев!
— А ведь ещё и врёт, наглец! — ухмыльнулся коротышка. — К нам поступила жалоба от сеньора Сильвио Бильосо о том, что с его эстансии сбежал мальчишка-батрак, и до этого ещё сумел разгромить ему полдома и напугать его сына до икоты.
— Я... я... я... не батрак... — Данте дар речи потерял. — Он... он... он... мой приёмный дядя. Мой приёмный отец был его братом. Я не батрак!
— Знаешь чего, пацан, — сказал сиплый. — Мы жандармы, а не судьи. Наше дело преступника найти и доставить обратно к хозяину для дальнейшего наказания. По его усмотрению. Все батраки и рабы — собственность хозяина, и наказывает их он, а не мы. Ежели б мы всех беглых рабов в тюрьму забирали, там бы мест не осталось для других преступников.
— Я не раб!
—
Комментарий к Глава 7. Жандармы ----------------------------------
[1] Пала — традиционный плащ гаучо. По виду похож на пончо. Шьётся из хлопка, тонкой шерсти, шёлка. Обычно его носят в тёплую погоду и даже в жару, чтобы прикрываться от солнца.
====== Глава 8. Сила магии ======
Когда Данте в сопровождении жандармов прибыл в «Ла Пиранью», его трясло от испуга так, что он не сразу слез с лошади.
— Ну, давай, шевелись! — крикнул сиплый жандарм, затолкнув Данте в калитку.
В свете факелов дом выделялся чёрным пятном и выглядел жутковато. Батраки давно улеглись спать, и только Руфина, сидя на пеньке, перебирала фасоль. Внезапное появление жандармов напугало женщину. Она вскочила на ноги, перевернув мешок с фасолью, но увидела Данте и вскрикнула:
— Ох, боже мой! Нашёлся!
Данте почувствовал, что жандарм ослабил хватку, и тут же вырвался. Подбежав к Руфине, он уткнулся носом ей в живот. Руфина прижала его к себе.
— Нам нужен дон Сильвио, — сказал жандарм-коротышка.
Руфина отстранилась от Данте, распахнула за спиной дверь, открывающую вид на узкий коридорчик, и крикнула в пустоту:
— Кандела! Скажи хозяину, что пришли жандармы!
Женщина повернулась обратно и тут же взгляд её упал на Данте, который пытался вытереть слёзы с лица. Получалось это у него с трудом — запястья были обмотаны верёвками.
— Это ещё чего такое? — Руфина указала на связанные руки мальчика. Она растопырила локти, став похожей на разъярённую буйволицу, и покосилась на жандармов.
— А чёб не сбежал! — отозвался усатый. Тата при этих словах зарычала.
— Убери отсюдова своё страшилище, а то я щас как её отделаю! — Руфина погрозила собаке кулаком. — Как можно связывать ребёнка? — взяв мачете [1] со стола, она разрезала верёвки на руках Данте. — Садись за стол, милый. Ты есть хочешь?
Данте молча кивнул. Говорить внятно он не мог — давился слезами.
Руфина наложила в деревянную плошку угали [2], добавила к ней большое красное яблоко и калебас [3] с матэ. Все это она поставила перед мальчиком. Данте принялся так быстро запихивать еду в рот, словно боялся, что её вот-вот отнимут. Руфина лишь головой покачала.
— Куды ж ты так торопишься? Ты ж ведь подавишься! — сказала она укоризненно.
Но Данте чувствовал: надо поужинать сейчас обязательно. Когда он сможет поесть ещё раз — неизвестно. Ведь это чудовище, его так называемый дядя, может сделать что угодно. Мальчик молниеносно, почти не жуя, проглотил клейкую кашу. Так же молниеносно он слопал яблоко и принялся за матэ.