Возрождённое завтра

katsougi

– До звания капитана?

– Выше только Хокаге и советники, - пожал плечами Итачи и поднялся со стула. Осторожно взялся за ножны, погрузил в них остро заточенное лезвие и встал перед Фугаку. Скрывал от всех состояние души. Пусть никто не знает, какую ностальгию вызывают мрачные тучи в небе.

– Я хочу, чтобы ты вошёл в правящий состав.

– Зачем?
– но Итачи уже знал. Всё просчитал заранее.

– Они доверяют тебе. А мне не нравится поднявшееся волнение. Они улыбаются. А внутри страшатся. Боюсь пропустить момент, когда события получат перелом.

Фугаку

замолк, ожидал реплики сына, но так и не дождался. Итачи отвёл взгляд, ибо сказать было нечего. Он не мог видеть будущее, но всё ещё надеялся на стол переговоров. Как же наивно, наверно, звучали эти оправдания. Он направился мимо отца к выходу.

– Итачи… - окликнул Фугаку.

– Я должен проверить посты, - очень тихо, не оглядываясь, отозвался Итачи.

– Могу я рассчитывать на тебя?

– Мы же – Учиха, - чуть повернул голову тот, ловя лицо отца боковым зрением, - должны держаться друг друга.

– Веришь ли ты в это?

– Да.

Но вера – не всегда правильно…

Чим проснулся в беспокойстве. Всем маленьким тельцем жался к Итачи, невольно попискивая, чем и разбудил целителя. Последний взялся подежурить возле постели больного, но не выдержал, измотанный постоянным напряжением. Несколько драконов заставляли волноваться, ещё двое всадников лежали ничком, но ни один из пациентов не вызывал такой тревоги. Вряд ли возможно получить более серьёзные раны и выжить при этом.

– Тише, тише, - целитель привстал со стула и наклонился над файром. Бронзовый весь дрожал, забил крылом в знак протеста. Нечаянно царапнул ладонь человека острым коготком. Даже кожу не порвал, только белёсая полоска, которая перестанет быть заметной, едва намокнет рука.

– Что же тебя так напугало?
– силился понять целитель, припоминая другой подобный случай. Когда Ф’нор летал на Алую Звезду, все файры Перна посходили с ума одновременно. Но сегодня не предвиделось ничего подобного. Вряд ли найдутся сумасшедшие, отважившиеся на повторный рейд. А потом всплыла разгадка. Эти зверьки трепетно реагировали на каждую эмоцию хозяев.

Неужели!

– Т’чи, ты слышишь меня?
– на всякий случай позвал целитель.

Он не был услышан. Но Чим боялся. Чего он боялся? Потери? Это значило, что все усилия и волнения были напрасны? Не лучше ли позвать мастера Олдайва, как он и наказывал, если ситуация ухудшится?

Секунду спустя целитель понял источник животного страха ящерки. Он боялся Т’чи! Одновременно прильнул к нему всем телом. Секундой позже как ужаленный подскочил Арджит’ и взревел не своим голосом. Раздумья прочь – весь Вейр уже пробудился. Бронзовый продолжал трубить без остановки. И, никаких сомнений, тоже испытывал тот инстинктивный страх. Только, возможно, причины его не столь категоричны.

Через минуту в вейр ворвался Д’мит с широко распахнутыми глазами. Наверно, Ранит’ был наготове, чтобы доставить всадника по адресу. Затем снаружи захлопали кряльями сразу несколько драконов.

– Что! Что случилось!
– с возгласом влетел Ф’нор, ожидая худшего.

Арджит’ перестал реветь, но шевеление не прекратилось. В помещении очутился Ф’лар, Брекка, и последней явилась Лесса. Наверно, задержалась из-за паникующего бронзового.

– Я не знаю, - для всех сразу объявил целитель, - Чим вдруг начал беспокоиться…

– Да он в ужасе!
– воскликнула Брекка.

– Только не говори, что мы теряем его!
– предводитель подскочил к ложу и склонился над Итачи, дыхание которого стало вдруг прерывистым и слишком частым.

– Нельзя его потерять!
– Лесса присоединилась, - надо послать за мастером Олдайвом немедленно.

Д’мит нервно мялся в сторонке, хотел уже предложить свою кандидатуру, как услышал своё имя из уст Ф’лара. Мгновенно присоединился к заинтересованным, чутко вглядывающимся в каждый вздох раненого.

– Чем я могу помочь?
– хрипло поинтересовался названный.

– Доставь сюда мастера-целителя. Сейчас же!
– категоричное распоряжение.

Итачи вздрогнул сильнее, издал звук, похожий на всхлип – и на подушку упала кровавая слеза, вынуждая всех присутствующих замереть на месте. Д’мит в полном недоумении осмысливал приказ, но не сдвинулся, парализованный видением медленно расплывающейся красной кляксы. Только Брекка громко вздохнула. Ф’лар поймал её в прицел внимания и застыл. Она знала. Она видела силу странных глаз. Затем она опустила веки и кивнула, заканчивая молчаливый диалог. Лесса промолчала. Потом успеет выяснить причины такого поведения супруга.

Из столбняка вынырнул Д’мит, вспомнил распоряжение старших, не в силах оторвать взгляда от мечущегося в бреду командира. Если он улетит сейчас, может пропустить момент последнего вздоха. А он так хотел быть с лидером до конца, прикрывать его и учиться новым приёмам. С другой стороны, мастер-целитель мог изменить ситуацию, предотвратить неумолимый конец. И Арджит’… Этот истерзанный душевными муками дракон получит шанс на жизнь.

После дождя всё мерцало в свете уличных фонарей. Блестели лужи, выделялись очертания каждой травинки, оттенялись резкими бликами мокрые лавочки, двигались раздробленные на тысячи фрагментов полосы на поверхности воды. Гребешки маленьких волн спокойной реки отражали каждый оттенок неба, разбавленный мириадами светлых точек. Как громадная рыба с миллиардами чешуек, покрытых слизью.

Итачи смотрел на это подводное чудовище. Заслышав за спиной едва уловимый звук шагов, изобразил улыбку и развернулся всем корпусом:

– Долго спишь, Шисуи.

– Хотелось бы услышать обоснованные объяснения, для чего я торчу здесь вместо… - замолчал. Занималчя чем-то таким, о чём знать другим не положено.

– Хотел спросить у тебя.

– Только и всего? Итачи, уже поздно. Да, и я человек. Шиноби, к твоему сведению, обычные люди.

– Нет, не обычные, - покачал головой Итачи. Приблизился на расстояние вытянутой руки и положил обе ладони на плечи лучшего друга. Только от сегодняшней беседы зависит, останутся ли они друзьями.