Возвращение к людям
Шрифт:
— Замри…
Вепрь втянул воздух… Он снова зло хрюкнул и неторопливо удалился в чащобу, навстречу продиравшемуся неподалеку стаду. Мы утёрли выступивший пот с лица, ведь он мог бы растерзать нас, сопротивляйся мы или нет…
Дождавшись, пока потревоженное стадо спуститься в низину, мы потихоньку направились по другому склону холма, к каким-то странным и очень высоким сооружениям. Сова смолчал, когда я спросил его о том, что это. Но по его виду я понимал, что он уже видел их в недалеком прошлом. Внизу протекала горная речка, падение в которую могло стоить жизни — она была столь же стремительна и быстра, как и Серпантинка. Внизу лежали столь же острые и крупные камни, целые глыбы, и даже
Сова без слов указал мне на несколько, громадной величины, деревьев — то, чем оказались эти конструкции вблизи. Это были настоящие гиганты, больше любого, из тех, которые я когда-либо видел. Каждое достигало не менее двадцати метров в обхвате, а их вершины, казалось, упирались в самое небо.
Кора, потрескавшаяся и имеющая очень широкие разломы, легко могла выдержать наш вес, и безумная идея возникла в головах у обоих!
— Это деревья — духи! Такие не росли здесь до Того дня!
— Сова… Это просто деревья, пусть изменившиеся и достигшие такой неимоверной величины. В прошлом на это ушли бы века, а они стали такими за месяцы.
— Потому индеец и считает их не просто деревьями…
Я задрал голову. Ствол разветвлялся в высоте, смешиваясь с кронами других гигантов, а вместе они закрывали собой такое пространство, какого хватило бы на пару футбольных полей…
— У них серебристая листва!
Деревья походили на тополя. Их листья имели странный оттенок. С одной стороны, они имели темный, почти черный цвет, обращенный к солнцу, а другой, серебристый, был обращен к земле. Когда начинал дуть ветер, они принимались раскачиваться, напоминая собой чудовищные паруса гигантского корабля…
— Попробуем? — Сова показал на ствол.
Я не стал возражать, подобное желание возникло и у меня самого! Мы стали карабкаться по коре, цепляясь за ее шершавые грани. Это было нетрудно, по ней можно было взбираться, почти как по ступеням. При усталости можно было передохнуть, втиснувшись, в какую ни будь щель. До первых ветвей было около десяти метров, а вся высота дерева могла составить не менее семидесяти!
— Как его держит земля?
— Ты слышал про секвойи? На родине моих предков были деревья, в дуплах которых смог разместиться целый оркестр. Я видел их сам… и еще тогда хотел подняться по стволу!
— И как?
— Они мне кажутся теперь меньше… Но я не имею возможности сравнивать — полиция не пропустила меня к стволу! Да и в смокинге трудно лазить, подобно обезьяне.
Я кинул взгляд на индейца и не смог сдержать улыбки.
— Не представляю тебя в костюме…
Он кивнул.
— Это было очень давно, мой брат… как не со мной. Но посмотри, отсюда видна почти вся долина!
Он был прав, с каждым преодоленным метром, перед нами раскрывалась потрясающая картина, передать словами которую было просто невозможно… Это была панорама сплошного моря трав с вкраплениями озер и речушек, вздымающихся вверх холмов и скал, далеких и темных стен Каменных Исполинов
— мы видели даже их! Скалистое озеро появилось из-за гряды скал, и мы различили на его берегах крохотную дымку — может быть, поселок…
— Ради этого стоило бороться и выжить, мой брат!
— Да, Сова… Это стоило жизни…
Он хотел взобраться еще выше, но я остановил индейца. Мы потеряли почти полдня на подъем, а еще предстоял спуск обратно. С сожалением, кинув последний взгляд на просторы, мы устремились вниз.
Мимо нас пролетел и скрылся в листве, мохнатый клок, шума от падения мы не услышали. Сова насторожился и показал на ветки над головами. Там сидел крупный зверь, чем-то сильно напоминающий рысь, а я вспомнил, про ту кошку, которая едва не прикончила Угара. Он держал в пасти разодранную
— У него уже есть добыча. Не стоит нарываться… Здесь он сильнее нас.
— Он мог напасть на нас и сбросить вниз!
— Не напал же? На дереве хватает другой добычи.
Я не ошибался… В листве, то и дело мелькали какие-то тени, проносились юркие и шустрые белки. Мы узнали их по хвостам. Всюду мельтешили многочисленные насекомые, и нам приходилось следить за тем, чтобы они не попали за шиворот. Укус такого маленького существа мог вызвать большие неприятности…
— Я вернусь сюда еще раз! — Сова мечтательно поднял голову, оглаживая кору дерева у подножия гиганта, где мы оказались через пару часов. — Вернусь и станцую духам земли и леса, подарившим людям такое чудо!
— Но сначала следует закончить одно дело… — я напомнил ему о причине, из-за которой мы оказались в предгорье. — А еще — остаться в живых. Идем, утром мы должны быть на месте.
… Их было пятеро. Пост банды оказался непосредственно там, где он был обозначен на карте. Трое из бандитов скрывались в шалаше, а двое других ковыряли землю на склоне, используя вместо лопат палки. Они искали съедобные корни. Видимо, Сыч не особо баловал своих подопечных продуктами, которые отнимал в долине. Было еще удивительно, как при таком обращении, они не ушли отсюда — дисциплина в отряде уголовников вряд ли поддерживалась моральными соображениями. При виде врага, кровь снова закипела в наших жилах. Мы вспомнили, что принесли они с собой на нашу землю!
— Те, что в шалаше, имеют самострелы. Но мы сумеем перебить всех!
— Не нужно… — я сурово поджал губы. — Достаточно будет даже парочки трупов. Пусть другие расскажут остальным, в клане.
Сова изумленно посмотрел на меня. Мне пришлось коротко объяснить индейцу то, что не давало мне покоя всю дорогу. Возможность нападения на форт.
Если Бзык и его люди все еще находятся в горах, то тогда Сыч еще не в курсе того, что случилось возле пустоши. Но, если этот отряд вернулся обратно… Как бы мне не хотелось посмотреть на лагерь, про который я столько слышал от Дока, но судьба собственного дома была важнее. А если, к тому же, Сыч вновь захочет отомстить нам своим излюбленным способом — показательной казнью жителей поселка, то наше присутствие там становиться намного нужнее.
Выслушав мои соображения, Сова предложил все же в первую очередь заглянуть в поселок. Он был уверен в том, что главарь уголовников не рискнет предпринимать похода на форт, не суливший ему ничего, кроме многочисленных жертв. Не то, чтобы Сыч жалел своих — они просто могли взбунтоваться, едва со стен форта на них полетели бы первые стрелы.
Он уполз по склону, змеей подкрадываясь к тем двоим, которые копались в земле. Я же отрезал им дорогу назад, одновременно перекрывая подъем на склон и тем, кто ожидал их внутри шалаша. Если они рискнут появиться — мои стрелы заставят их убраться восвояси! Сова появился перед одним из бандитов и, издав гортанный клич, взмахнул томагавком. Второй в изумлении застыл на месте, он не мог поверить своим глазам! Индеец сделал резкий взмах ножом и поднял в руке окровавленные волосы убитого бандита. Второй отчаянно завизжал и кинулся убегать к своим, прямо в мою сторону. Троица, ругаясь и на ходу вскидывая арбалеты, выскочила наружу. Я, ожидая этого, прицелился и спустил стрелу. Ближайший зарылся носом в землю — стрела пронзила ему сердце, и он умер мгновенно. Двое других сразу упали ничком — возле меня воткнулось две коротких стрелы, выпущенные ими из самострелов.