Возвращение к людям
Шрифт:
— В форте все в порядке. Все заняты делом, как ты и велел. Жена Стопаря держится неплохо. Я присматриваю за ней — и заставляю ее пить лекарства, которые сам готовлю из трав. Череп ушел, но обещал вернуться. Он, вроде, хочет кого-то привести к вам жить. И Чер тоже… Собственно, я и сам хочу сказать, вот только не знаю, как начать…
— Что?
— Знаешь… — он переминался с ноги на ногу. — Я хотел… Как ты отнесёшься к тому, что мы, я и Лада… Ну, мы хотим переселиться к вам, в форт. Ты не будешь против?
Я
— Дар…
Ната, сидела на шкуре, опёршись спиной о дерево. Я отошёл от Доктора и встал на колени возле неё.
— Здравствуй, солнышко! Тебе лучше? Как ты? Я принёс лекарства.
— Хороший мой… Только солнышко не я, а она… Видишь, какая рыжая?
Ната пыталась шутить, показывая глазами на Элину.
— Она светлое солнышко, а ты тёплое…
— Потому что первая, да?
— Не только. Потому что ты греешь… и меня, и Элину. Ты — хранительница нашего очага.
— Эх, Дар. Милый ты мой… Вот и начал ты выделять одну в ущерб другой.
Нет, не говори так больше. Элина — тоже твоя жена.
— Я и люблю вас обеих…
Доктор подвёл к нам Ладу, держа её за руку. Элина и Салли, видимо, знающие о просьбе Дока, приблизились, желая узнать моё решение.
— Дар… Лада согласилась жить со мной. Ты сам понимаешь, ей некуда идти.
Мы подумали, еще там, в посёлке… У неё ничего нет, да и я, как-то совсем не приспособлен к этой жизни. Мне неловко говорить об этом, я просто обуза для всех.
— Перестань. Ты Доктор, а это значит очень много. Ты умеешь лечить. Кто-то умеет охотиться, кто-то собирать плоды. То, что знаешь ты, не менее важно, чем все остальное. Только вы сами видите, — я указал на остатки лагеря.
–
Здесь все придется начинать сначала. У нас мало, что осталось, от прежних богатств.
Лада, молчавшая до той поры, печально произнесла:
— Оставьте меня, пожалуйста… Я сама.
Я перевёл взгляд на Доктора:
— Вы как… Вместе? Или, все же — каждый сам по себе?
Доктор потупился, смутившись, как мальчишка. Ната сказала негромко, показывая здоровой рукой в сторону:
— Линка, подай воды, пожалуйста, пить очень хочется… Лада, ты знаешь наши порядки. Вы, Доктор, тоже, — её лицо исказила гримаса — Ната задела забинтованной рукой обо что-то. Оба, и мужчина, и девушка, молча ждали, что скажет им этот подросток, голос которого, как они понимали, означал в форте немало…
— Старший здесь — Дар. Он не только наш муж, мой и Элины, он — главный.
Если хотите — вождь. Слово Дара — закон. Для всех. Для Бена, для Салли, для Стопаря и его семьи. И для нас — меня и моей подруги. Может быть, вас это шокирует — что мы делим его постель вместе — но это так. Мы не собираемся ничего менять… в угоду Святоше, или, кому бы то ни было.
Только так — подчиняясь одному —
Лада подняла голову:
— Я согласна. Только оставьте… Мне некуда идти. Дар уже звал меня сюда — мне следовало сразу принять это решение. Если ты хочешь — она с какой-то решимостью, посмотрела на Нату. — Я даже стану спать с вашими мужчинами!
Ната устало откинулась назад — слишком длинная речь ее ослабила…
— Я этого не требовала…
Я вмешался:
— Нам не надо подобных жертв, Лада. И здесь нет подонков — у нас не принято платить за кров, таким образом. Тебя никто не тронет…
Девушка, вскинувшаяся было в отчаянном порыве, безвольно опустила руки:
— Простите меня… Я не знаю, что на меня нашло. Прости меня, Ната! Я сказала глупость!
— Ничего… Присядь рядом.
Я понял, что Ната, испытавшая когда-то нечто похожее, что пережила за эти дни Лада, сможет найти нужные слова в обращении с девушкой.
— Ну, а что решил ты?
Доктор пожал плечами:
— Да всё уже решил… Что повторяться? Твоя юная жена ведь дело говорит.
Конечно, в мои года всё это сложно переносить… Но жить-то надо! Может быть, я ещё на что-то и сгожусь. Конечно, я согласен. Пусть будет один человек, который решает за всех. Я уже немного знаю тебя, так что думаю, что мы поладим. Да и Сова все уши прожужжал, о твоем особом предначертании! Кто знает — вдруг эта старуха, и в самом деле умеет предвидеть будущее?
Он увлёк меня в сторону от женщин и нерешительно сказал:
— Слушай, Дар… Тут такое дело. Я ведь предложил Ладе, ну, понимаешь… У вас, у всех — жёны! У Совы, у Стопаря, даже у Чернонога, вроде, как Шейла в подругах ходит. А у тебя так даже две сразу! Непривычно как-то, конечно.
Но я не о том. Короче, она согласилась жить со мной в одной землянке!
— Так что тебя смущает?
— Ну, Дар… Мне неловко, право… Я ещё не старик, конечно, но по сравнению с ней… Бедной девочке двадцать лет, а мне… мне уже пятьдесят три. Как ты думаешь, это возможно?
— Доктор, доктор… Я старше Наты на двадцать пять. Ты сам видишь, как мы живём. А Элине только еще исполнилось восемнадцать. И я не думаю, что это очень уж плохо. Та грань, которая разделяла нас по возрасту, осталась в том мире, который сам пропал… Теперь не надо искать каких-то общих тем, сопоставлять своё и их время, теперь время — для всех одно. Заботить вас должно другое… сможете ли вы быть ей мужем?
— Это как?
— Ох… — я раздосадовано присвистнул. — Ну что тут не понять? Быть мужем, это не только нежные слова говорить под луной. Впрочем, сейчас под луной и не встречаются. Спать с ней, если уж откровенно, вы в состоянии?