Возвращение Прославленных
Шрифт:
Некоторые слова легче произносить в темноте, и Мэдлин сейчас была рада, что её не видно.
— Знаешь, — почти прошептала она, — прости меня за всё.
Бёрнис приподнялась на диванчике и Мэд увидела, что глаза Волчицы светятся в темноте.
— Ты мне ничего не сделала, — ответила спокойно девушка. — Другие порой обижали, а ты нет.
— Вот за это прости.
— За то, что не обижала? — засмеялась Бёрнс.
— За то, что не заступалась.
— Прощаю, — сказала Бёрнс, — я всегда знала, что ты хорошая. Как твоя
Мэдлин встала, подошла к Волчице и обняла её. С ней рядом ей было не так страшно и не так одиноко. Девушки легли вместе на кровать, положили меж собой зайца и куклу и стали тихо болтать. Обо всём на свете — о своих страхах и надеждах. О своих родных. О мечтах и страшных секретах. И обо всём том, о чём могут болтать только две девушки до рассвета, когда за одну ночь становятся близкими. Одной крови, одной веры, одних убеждений.
…Наутро дом огласился возгласами. Все проснулись, повскакивали, собрались в гостиной, зевая и протирая глаза.
Только Джон, испуганный криками, зашёл с улицы. Он давно встал и кормил скот.
— Что случилось? — спросил мужчина с тревогой в голосе.
Шумел Итиро.
— Я понял! Я разгадал! — плясал он посередине комнаты, тряся детской книжкой.
— Говори же скорее, — строго сказал Стурла, — ох уж мне эти дурацкие паузы… Бери и выкладывай, раз что-то понял.
— Всё гораздо проще, чем мы думали! — начал объяснять Итиро, — надо было смотреть более поверхностно, а не рыть глубоко. Ошибка в том, что…
— Ну, говори уже, — нетерпеливо перебила его Мэд, поджимая пальцы ног на холодном полу.
Они стояли с Бёрнис в сорочках и сонно жались к друг другу от утренней зябкости.
— Надо было просто сложить первые буквы первых слов в каждой загадке между собой. И всё, — протараторил Итиро.
— Как это? — не понял Стурла.
Итиро ещё раз пролистал книжку. Все сосредоточенно его слушали.
— Смотрите, — нервничал он — первая загадка начинается на «п». Вторая на «е»…
— Пешка, получается пешка! — закричала Бёрнис.
— Пешка? При чём тут пешка? — занервничал Стурла. — Дай сюда, — он выхватил у Итиро книжку, — может, там надо ещё сложить вторые буквы, или последние?
— Есть ли у вас шахматы? — спокойно спросил Тафари.
— Да, — кивнул Джон. — И довольно старые — это тоже реликвия нашей семьи. В детстве отец играл со мной каждый вечер по партии. Он говорил, что шахматы развивают мозг, — поэтому, когда Бернис подросла, мы тоже стали продолжать традицию вечерних игр, но теперь уже с ней. Дочь, почему мы её забросили?
— Не знаю, — пожала плечами Бернис, — я часто вспоминаю наши шахматные вечера, было интересно.
— Там в коробке, правда, не хватало пары фигур. Но мы их заменяли пробками из-под вина, — сказал Джон.
Джон подошёл к большому шкафу в гостиной. Он открыл его, порылся в пыльном нутре и выудил оттуда огромную коробку с шахматами.
Визидары
— Это знак Медиката — столицы визидаров, — воскликнул Тафари.
— Неужели он и правда где-то существует? — удивился Джон.
— Да, — подтвердил Тафари. — Возможно, он и сейчас стоит где-то прежним — красивый город наших предков. Мой дед рассказывал, что этот город необычайной архитектуры… А может, Медикат давно разрушен. В любом случае, нам нужно туда вернуться.
— Если эта пешка тол или ауксил, что же нужно с ней сделать? — спросила растерянная Бёрн, крутя в руках фигурку.
— Надо подумать, — сказал Тафари, — за свой долгий путь, мы уже успели убедиться, что всё происходит неожиданно. А пока нам надо собираться в дорогу.
— Есть ли у вас здесь по близости рынок, чтобы закупить снеди? — поднял любимую тему Стурла.
— Да. Мне и самому надо подкупить продуктов тоже. Поедем после завтрака, — сказал Джон.
Визидары проверили работу толов, которые набрались сил и действовали, как раньше. Заодно они сделали Джону в подарок кошёлек с золотыми монетами, чтобы он ни в чём не нуждался, когда они его покинут. Но больше силу толов не расходовали. День только начинался и ещё неизвестно, где они могли сегодня понадобиться.
Когда все завтракали, устроившись, кто где в гостиной, Тафари задал Джону и Бёрн самый главный вопрос:
— Куда мы будем держать путь дальше?
— Мы не знаем, — покачал головой Джон, — бабушка говорила, что когда найдётся то, о чём говорится в книжке, мы всё узнаем. И вот пешка нашлась. А мы не узнали практически ничего.
— Постойте, — воскликнула Мэдлин, — надо вернуться к шахматам.
Они снова обступили деревянную коробку, в которой нашли пешку.
Шахматная доска была очень красивой. На каждой клетке был выбит знак визидаров. На чёрных квадратах проступал красный узор, а на белых — лимонный. Расставили на доске фигуры. Но, действительно нескольких не хватало, как и чёрной пешки, которая теперь была у Бёрнис. Она выудила её из кармана и поставила на шахматную доску. Сели вокруг и стали думать. Но ничего не приходило в голову. Кто-то предложил принести куклу.
Принесли. Положили игрушку рядом с доской. Но, конечно, опять ничего не случилось.
Тафари предложил попробовать куклу «разбудить» с помощью их толов. Но ни один на неё не действовал. Зато когда Итиро вытащил Огненную палочку и направил на куклу, её свет попал на шахматную доску.
И тут же все фигуры сдвинулись в сложную комбинацию. Теперь стало понятно, почему в коробке были не все шахматы — для этой партии некоторые из них просто были не нужны.
Все склонились над игральным полем.