Возвращение
Шрифт:
Джек вмешался в их разговор.
— Поражены будут не только утки, если вы станете плавать в пруду вообще без одежды, — сказал он. — У бедной миссис Ренсом начнется припадок!
— Пусть она не высовывает свой нос на улицу!
— Не глупи, — сказала Линн. — Ты не можешь плавать голым!
Пришлось подождать с первым уроком, пока Линн не съездила в Овербридж и не привезла им два костюма для плавания. Они начали проделывать шутки с костюмами — делали вид, что перепутали, чей костюм. Они посмеялись,
Но, когда Чарли внес мальчика в воду, несмотря на все шутки и смех, воцарилось жуткое напряжение. В их сердцах билась надежда и страх, и они боялись признаться даже сами себе в этих чувствах. И так бывало каждый день, когда Чарли занимался с мальчиком в пруду — много шуток и плеска, крики и смех. Но это все было на поверхности — внутри оставалась тишина и напряжение и разные невысказанные мысли и сомнения.
В этом году лето было чудесное и сухое. Это был тысяча девятьсот тридцать второй год. Были долгие недели солнца, без капли дождя. В июне было очень жарко. Чарли каждый день занимался с Робертом в пруду, или во время обеда, или после работы.
Даже в самом начале Роберт не боялся воды. Он доверял Чарли и его сильным и надежным рукам. Уже через три дня он научился плавать. Ему даже не мешало то, что ноги у него не двигались. У Роберта были сильные руки, и они делали все, что нужно, чтобы передвигать его по воде. Когда Линн приходила, чтобы посмотреть на него, он всегда мог продемонстрировать ей новый трюк. Он мог нырнуть под воду и выплыть на значительном расстоянии оттуда. Он мог заплыть в камыши и принести ей во рту водяную лилию.
— Вода холодная? — спрашивала мать.
— Нет, очень теплая.
— Будь осторожен, — советовала она ему. — Не оставайся слишком долго в воде, а то замерзнешь.
Чарли ни на секунду не выпускал его из вида и был все время рядом.
Чарли вообще был таким внимательным. Потом он вытаскивал его на помост, где на поручнях висело чистое сухое полотенце.
— Морской дельфин, тебе пора вылезать! Ты уже достаточно плавал сегодня, и мне пора возвращаться на работу, ты не забыл об этом?
Мальчик крепко держался руками за деревянные поручни, а Чарли снимал с него мокрый костюм и крепко растирал грубым полотенцем. Потом он закутывал Роба в полотенце и нес его домой, чтобы переодеть в сухое.
Как-то, когда они были вдвоем и грелись на солнышке на берегу, Чарли как бы между прочим спросил Роба:
— Как ты считаешь, тебе помогает плавание? Ты что-нибудь чувствуешь в ногах?
— Не знаю, — сказал Роберт. Он нахмурился. Вопрос испугал его, и ему не хотелось думать и отвечать на него. Он пожалел, что Чарли задал такой вопрос.
— Не знаю, — снова повторил он. — Мне кажется, что еще прошло слишком мало времени.
— Правильно, еще мало времени
— Я тебе должен сказать, — сказал Роберт. Он засмеялся, как бы стараясь отогнать от себя страх.
— Я тебе хочу сказать… Мне так нравится плавать!
— Парень, я сам вижу, как тебе нравится быть в воде. Если бы я тебя оттуда не вытаскивал, ты оставался бы там весь день. А теперь, суши как следует волосы, иначе тебе попадет от матери!
Все лето люди, проходившие мимо пруда, могли видеть, как там плескались Роберт и Чарли. Все уже привыкли к этим сценкам. Роберт и Чарли перебрасывались большим резиновым мячом или раскачивались на веревках, которые Чарли привязал к огромным ветлам, окружавшим пруд. Иногда миссис Ренсом стояла у калитки и наблюдала за ними, а ее маленький белый терьер волновался, когда видел летевший мяч. Он бегал вдоль дороги и визгливо лаял. Ему так хотелось принимать участие в их играх, но собака была слишком труслива, чтобы войти в воду.
— Ваш мальчик, он плавает, как уж, — сказала миссис Ренсом Линн. — Он делает такие чудеса в воде, что никогда не подумаешь, что у него не работают ноги.
Потом она робко спросила:
— Вода приносит ему какую-нибудь пользу?
— Не знаю, нам бы этого так хотелось!
Чарли не сомневался в пользе плавания.
— Конечно, занятия приносят ему пользу, — сказал он. — Ему нравится плавать и находиться в воде. Он очень поздоровел. Ты только посмотри на него — какой он сильный и крепкий.
— Но он не может ходить, — твердила Линн.
— На все нужно время.
— Сколько ты будешь с ним заниматься?
— Столько, сколько понадобится!
— Что мы станем делать, когда лето кончится? Тогда вода будет слишком холодной, чтобы в ней плавать.
— Я буду возить его в Овербридж в бассейн.
Чарли посмотрел на Линн и увидел, что она улыбается.
— Почему ты смеешься? — спросил он.
— Я смеюсь от радости, — просто сказала Линн, — ты никогда не сдаешься. Ты столько сделал для моего мальчика… Ты с ним столько занимаешься…
— Я бы сделал еще больше, только чтобы наш Роберт снова мог ходить.
— Да, я это знаю, — сказала Линн.
Чарли не терял веры, что со временем Роберт сможет ходить снова. И если даже он в чем-то сомневался, то никогда не говорил об этом вслух.
— Я умру, но ты у меня встанешь с этого кресла! — говорил он.
И каждый день, плавая с Робертом в пруду или массируя его ноги, он пытался увидеть признаки улучшения его состояния.
Как-то раз, пока они плавали, небо потемнело и подул неприятный ветер с востока. Чарли поднял мальчика на помост и увидел, что Роберт дрожит.